Хмурый Маркус протянул руку и сломал первую попавшуюся ветку.
— Но она же кривая, — надула губы девушка.
— Заткнись.
Через минуту джип пролетел по шоссе, оставив позади биллборд «Редкие хвойные деревья Детройта. Экскурсии каждый день с 9-00 до 18-00».
Система в норме. Система в норме. Система в норме.
Рэйчел безвольно стояла, глядя, как хлопочут две Хлои, и какая-то тревожная мысль далёким тонким голоском пробивалась сквозь сонм программ. Мысль поскреблась тревожной ночной мышкой и затерялась в глубинах подсознания, погрузив девушку в сон наяву.
— Бракодел. Шулер, — Алиса бросала на Камски нарочито преувеличенные гневные взгляды, что, впрочем, нисколько на него не повлияло, и учёный спокойно сидел в кресле и потягивал виски со льдом. — Это что за подделка? Ты что нам тут впариваешь? Где Рэйчел? Саймон, не расстраивайся, — Алиса толкнула его локтем в бок.
— Надо дать ей время, — покачал головой Саймон и поднялся с дивана. — Я прогуляюсь. А ты?
Алиса задумалась:
— Нет, я буду фиксировать изменения в сознании этого болванчика, — она кивнула на застывшую Рэйчел и поудобнее устроилась на диване.
Маркус стоял на берегу, прибой лизал подошвы, вымывая из-под ног песчинки. Горизонт светлел. Мир пробуждался, лёгкий утренний бриз обдувал лицо андроида. Коннор издалека заметил Маркуса, одинокой фигурой, блуждающего вдоль береговой линии. Коннор откинул прядь со лба, спрыгнул с песчаного откоса и, стараясь бесшумно ступать в предрассветной тишине, подошёл к Маркусу. Лидер бросил на него беглый взгляд и снова отвернулся к горизонту, встречая первые лучи, возвещавшие о приходе нового дня.
— Зачем ты туда пошёл? — прокашлялся Коннор. — В питомник. Ты всех нас перепугал сигналом о бедствии.
— Кэра захотела, — сухо ответил парень.
— Кэра захотела, — эхом повторил восьмерка. — Серьёзно? Маркус, да ты попросту от себя убегаешь. Рэйчел видеть не хочешь. А ей страшно, Маркус. Очень страшно.
— Это не Рэйчел. Как ты не понимаешь? — руки Маркуса сжались в кулаки. — Это… если бы у тебя забрали любимого питомца, а подсунули плюшевую игрушку.
— Ты даже не попытался разобраться в этой плюшевой игрушке.
— Это слишком больно, Коннор, — Маркус пошёл по пляжу, оставив парня.
— Так больно, что не даёшь разобраться ни себе, ни ей?! — крикнул ему вслед Коннор.
— Да замолчи ты! — Маркус остановился. — Что ты всё лезешь в мою жизнь со своей эмпатией дурацкой? — он пнул камень и, засунув руки в карманы, снова побрёл вдоль береговой линии навстречу восходящему солнцу.
Коннор тяжело вздохнул. Фигура Маркуса, утопая в рассветных лучах, удалялась, оставив его одного. Коннор покачал головой и побрёл вглубь острова, на котором сопротивление успешно удерживало оборону вот уже больше недели. Белоснежным замком, подсвеченным розовым рассветом, возвышался новый дом Камски, не такой величественный, как прежний, но всё же миленький. «Хлое бы понравился», — улыбнулся Коннор, вспоминая восхищенные рассказы Саймона об этой любимице Элайджи Камски, на первых порах даже вызывавшие у Коннора приступы ревности, до тех пор, пока Саймон не скинул воспоминания. «Саймон», — пронеслось в голове парня, и губы тронула лёгкая улыбка. — «А этот мир не так уж и плох. Пока в нем есть Саймон. И Хэнк. И… все». На душе у Коннора потеплело, словно солнце взошло не в Детройте, а у него в душе.
Гэвин совершенно не беспокоился о том, что оставляет комья грязи на ламинате прихожей. Он распахнул двери в спальню и замер от неожиданности, поубавив свой пыл. Несмотря на позднее утро (уже и время ланча прошло) Элайджа возлежал на своих подушках, из-под полуопущенных ресниц томно наблюдая за Норт, которая бесцеремонно восседала на его постели, пристроившись в ногах. Девушка, сидя по-турецки, весело щебетала, время от времени похлопывая Камски по бедру и не давая ему заснуть. Гэвин упёрся руками в дверную арку, плотно зажмурился и просчитал до трёх, медленно выдыхая.
— Да ты, бл#дь, издеваешься, — сорвалось с губ детектива.
Камски сдвинул брови, не меняя позы. Норт удивлённо обернулась и распахнула глубоко-карие глаза, сжавшись в пружину диким хищным зверьком, готовым к прыжку.
— А что за претензии, братец? — проворковал Элайджа. — Это — мой новый ассистент. У неё память Хлои. Ты же помнишь крошку Хлою? Мою Хлою?
— Угу, — покачал головой Гэвин, покусывая губы. — Трудно забыть. Также трудно забыть и то, как ты увековечил Валери, — Гэвин старался не смотреть на Элайджу и скользил взглядом по спальне.
— Знаешь, что забавно, братец? — Элайджа поднялся и накинул на себя пушистый халат. — То, что тебя до сих пор цепляет этот образ, — он погладил по щеке Норт.
— Да не образ цепляет, — ударил по стене ладонью Гэвин, — а твоё отношения ко мне. Хотя, — Гэвин поставил руки на пояс и прошёлся по комнате, — жил без братской любви и проживу дальше. Я не за этим пришел. Ты у нас, оказывается, Франкенштейн. Создал чудовище.
— Опять жалуешься на Ричарда, — Камски распахнул створки бара, впустив в комнату приторный запах алкоголя, древесины и сигар, и плеснул себе в бокал прозрачного напитка. — А я думал, вы уже поладили, но… Гэвин, Гэвин, милые бранятся, только тешатся.
— Я не про Ричарда, — вспыхнул Гэвин. Лицо и шея парня стали пунцовыми, резко контрастируя с белой футболкой. — Я про Рэйчел.
— Ааа, — потянул Камски и медленно подошёл к Гэвину. — Тогда, милый братец, я — тоже чудовище, — он сунул ему бокал в руки. — Выпей.
— Что?
— Гэвин, я — андроид. И уже давно. После пожара в лаборатории. А бедняжка Рэйчел — это второй случай переноса сознания.
Гэвин округлил глаза:
— Подожди, — он одним махом осушил бокал. — Вот к этому я не был готов. Так ты — копия? Клон моего брата?
— Нет, Гэвин, это я.
— Аллилуйя! — вскрикнула Норт, подняв руки к небесам. — Возрадуйся, Хлоя. Он признал.
— Чёрт, Элайджа, — Гэвин потёр подбородок и поставил бокал на тумбочку. — Мне надо подумать. О многом, — он побрёл, шоркая ногами по ламинату.
Не до конца осознавая, Гэвин выудил из кармана куртки телефон и тупо посмотрел на него. Реальность, минуту назад разбитая на куски заявлением Эйладжи, вновь пыталась собраться воедино, теперь уже с новыми составляющими. Гэвин нажал на вызов. На экране мелькнуло холодное лицо Ричарда.
— Можешь забрать меня у дома Камски?
— Как срочно?
— Ты мне нужен, парень, — выдохнул Гэвин. — Очень нужен.
— Я сейчас приеду.
Мэр изо всех сил старалась унять дрожь в руках. После видеосвязи с президентом она чувствовала себя школьницей, получившей выговор за плохое поведение. Женщина поправила причёску, пригладила воротник, выровняла осанку и натянуто улыбнулась.
— Пора, — вздохнула она и вышла в огромный зал, заполненный людьми. Делегация с Марса уже прибыла.
Она спустилась по ступеньке, широко улыбнулась и вытянула вперёд руку для приветствия, стараясь оказать как можно более радушный приём. Бойкая девушка яркой внешности выскочила вперёд, не дав мэру пожать руку солидному мужчине, и сжала её ладонь:
— Ванесса Мунлайт, официальный представитель свободной планеты Марс. Мистер Хенриксен и мистер Дэвис получили на Земле неограниченные полномочия и согласовали с правительством об организации на острове Бель республиканского городка. Независимое государство под патронажем Марса. Мистер Хенриксен даёт вам две недели на юридическое оформление.
Солидный мужчина, так и не пожавший мэру руку, коротко кивнул, подтверждая слова девушки.
— Документальное сопровождение доставлено на ваш электронный адрес. Доставлено же, Джош? — девушка обернулась к парню, который застыл на две секунды и отрапортовал:
— Да, все документы отправлены.
— Вот и чудненько, — улыбнулась Ванесса. — Теперь у нас будет свой городок, — она взяла парня под руку, — где будут жить свободно бок о бок девианты и люди. Отдельное государство. Со своими законами. Так мило, — щебетала девушка, не обращая внимание на растерянного мэра и зачарованно слушающую толпу.
— А ведь это — судьба, — склонился к ней парень. — Мы под патронажем Марса, а Маркус — имя, произошедшее от Марса.