И вдруг Павлик вздрогнул и остановился. На сей раз ему не показалось. Он отчётливо услышал какой-то тихий отдалённый звук.
Павлик стоял, вцепившись в деревянные перила, и напряжённо вглядывался в подвальную темноту. Сомнений не было. Он слышал плач.
Глава 5
Плач был тихий, тоненький. Где-то в глубине подвала плакал ребёнок.
Павлик окаменел, он стал само внимание, сам слух. Он сверлил глазами темноту. Пальцы, сжимающие перила, побелели.
Плач не унимался, стал даже громче. Кто-то горько всхлипывал в самом низу.
Но нет, погодите, внизу ли? Не ошибся ли Павлик? Да, совершенно определённо, плач доносился не снизу, из подвала, а, наоборот, сверху, с лестницы.
Кто же там плачет?
Павлик торопливо поднялся по лестнице и вот что увидел.
На деревянной лестничной ступеньке на втором этаже сидела и плакала какая-то девчонка. На вид девчонке можно было дать года четыре. Одета она была в полосатую коричневую пижаму, на ногах — огромные взрослые шлёпанцы. Щека у девчонки была перевязана толстой косынкой, из-под косынки выбивалась вата.
Одной рукой девчонка размазывала по лицу слёзы, другой прижимала к себе тощего рыжеватого котёнка. Котёнок глядел мутными глазами и тоненько пищал.
— Ты чего здесь сидишь? — спросил Павлик, с удивлением оглядывая зарёванную девчонку, ободранного котёнка и мусорное ведро, возле которого валялись картофельные очистки.
Девочка перестала реветь, уставилась на Павлика круглыми, как пуговицы, глазами, а потом заревела снова:
— Я дверь закры-ы-ла…
— А ты постучи, тебе откроют!
— Не откро-о-ют… Мама на работу ушла, а папа тоже на рабо-о-те.
— Что же они тебя одну бросили?
— Они не бро-о-осили. Мама дома была, а ей по телефону позвонили, что у неё аравия на работе. Вот она и ушла-а-а…
— Какая ещё аравия? Авария, что ли?
— Да-а-а.
— Ну хорошо, а как ты на лестнице-то очутилась?
— Тут котёночек мяукал, я на него посмотреть вышла, а дверь наша закры-ы-лась.
— А почему у тебя щека перевязана?
— Потому что у меня сви-и-ин-ка, — сказала девчонка и заревела ещё сильнее.
— Тише! — испугался Павлик, сообразив, что она разгонит своим рёвом тех, в подвале. — Хватит реветь! Давай лучше соседям позвоним!
Павлик позвонил к соседям, но за дверью царила полная тишина.
— Бабушка Валя не слышит, она глуха-а-я, — сказала девчонка.
— А на первом этаже?
— А там все на работе, а дядя Игорь в институ-у-т ушёл… Дедушка, возьми меня с собой, мне тут стра-а-шно!
Этого ещё не хватало!
— Что ты! — затряс головой Павлик. — Куда я тебя возьму? Я занят, мне идти надо.
— У-у-у! — заревела девчонка. — Я с тобой пойду-y-y… Ты хоро-о-ший…
— Да куда ты со мной пойдёшь? — испугался Павлик. — Я опасным делом занят! Разбойников ловлю, понимаешь? — И прошептал свистящим шёпотом, кивнув на подвал: — Тут у вас внизу разбойники живут!
Этого говорить не стоило. Павлик понял, что совершил ошибку. Девчонка подняла такой рёв, что стёкла задребезжали в раме, а котёнок стал вырываться из её рук.
— Тише! Тише! — замахал руками Павлик. — Я пошутил!
Но девчонка уже вцепилась в его рукав мёртвой хваткой…
— А-а-а! — громко ревела она. — Я бою-у-сь!
— Тссс! — Павлик зажал девчонке рот и горячо зашептал в самое ухо: — Ну что ты ревёшь? Как не стыдно! Ты уже большая! Ну ладно, ладно, я отведу тебя к себе домой, так уж и быть! Но только ты подожди меня немного, всего часик! Я скоро вернусь, поняла?
— Не хочу-у-у! Не уходи-и-и! Я разбойников бою-у-сь!
Эх! Павлик с досады крякнул, как утка.
Делать было нечего. Придётся тащить девчонку домой. Не оставлять же её, в самом деле, одну на грязной лестнице, да ещё со свинкой, да ещё в соседстве с подозрительным подвалом!
И надо же такому случиться: в самую решительную минуту, когда вот-вот и стало бы ясно, что за люди, с какой целью собрались там, внизу!
«Ну ничего, ещё не всё потеряно, — сказал себе Павлик. — Слетаю, как ветер, домой, и обратно!»
— Ладно уж, пошли, — сказал он девчонке. — Только ты мой свитер надень. Кто же это в пижамах по улицам разгуливает?