Остров помедлил с ответом и, словно роясь в словаре, начал подбирать слова: «Павлик, Проша, Петя — дети точка Петя — мальчик точка Папа — конструктор. Мама — механик точка».
— Точно, Папа — конструктор! — обрадовался Непоседа. — Вот остров так остров! Все знает! И что Петя — мальчик, и что папа — изобретатель…
Но Мякиш перебил Непоседу. Ему очень хотелось говорить с умным островом о чем-то ученом: о технике, о машинах. И, чтобы показать свою осведомленность в этом, он сказал:
— Наш Петя сейчас летит на своем везделете… домой!
Остров снова начал рыться в своем словаре: «Везделет точка вездемед точка мед точка сахар точка конфета точка ракета точка».
— Верно, верно — ракета!
«Петя точка не летит точка», — сказал остров и замолчал.
— Как — не летит?! — спросили хором Непоседа, Мякиш и Нетак.
Но остров не ответил. Он стал быстро поворачиваться вокруг своей оси, словно искал кого-то в океане.
Глава 41
Когда Кибернетический остров сообщил Непоседе, Мякишу и Нетаку, что «Петя не летит», он сказал абсолютную правду. Петя в это время уже действительно не летел, а плавал и нырял.
Больше часа носился везделет над волнами океана. До рези в глазах всматривался Петя в воду, но нигде не видел плавающих друзей. Он считал, что деревянный Нетак мог послужить маленьким плотом для Мякиша и Непоседы, и таким образом все держались бы на воде сколько хватило сил.
Когда же надежда найти их на поверхности была потеряна, Петя решил искать человечков на дне. Он нажал специальный рычаг, выпустил ласты, и везделет стал вездеплавом. Аппарат плавно опустился на воду и, пробежав метров десять по волнам, стал погружаться.
Скоро в иллюминатор стали заглядывать любопытные рыбьи морды, и чем глубже он погружался, тем чудовищней становились подводные существа. Петя так увлекся разглядыванием рыб, что на время забыл о цели своего погружения. А когда в иллюминаторе появились умные глаза осьминога, он подумал, что встретился с водолазом. К счастью, глубина океана здесь была не очень большая, и скоро вездеплав коснулся брюхом дна. Благодаря небольшой глубине солнечные лучи просвечивали водяной слой, и Петя свободно мог все разглядывать.
Вокруг подводного гостя с каждой минутой становилось все больше любопытных. Вдруг Петя отчетливо увидел неподалеку от вездеплава своих друзей. Вода колебалась, искажала их фигуры, но все же он был уверен, что это именно они. Если бы до этого случая ему уже приходилось хоть раз побывать на океанском дне, он понял бы, что это обман зрения. Подводный мир так разнообразен, что иной неопытный подводник может странную рыбу принять за человека. Не случайно же в старину люди считали, что в воде живут человекоподобные существа — русалки. Они очень похожи на нас: люди как люди, только с рыбьими хвостами и чешуей.
Словом, Петя, не раздумывая, погнался за мнимыми Непоседой, Мякишем и Нетаком. Но чем быстрее он плыл, тем быстрее они удирали от него.
«Ясно, — подумал Петя. — Они на меня очень обиделись. И это вполне справедливо. Если догоню — попрошу прощения. Все-таки они человечки добрые и простят меня…»
В погоне Петя не заметил, что беглецы все время завлекают его на большую глубину. Преследуя их, вездеплав катился словно с горы. Петя понял это только тогда, когда сумрак все гуще и гуще стал обволакивать окружающие предметы и в кабине стало почти совсем темно. Зато рыбы вокруг стали еще более чудовищными, и притом у каждой было что-то вроде фонарика или маленького прожектора. «Ого, да тут у них электричество есть!» — подумал Петя.
Разглядывая странных обитателей океанского дна, он потерял из виду тех, за кем гнался. Да и как тут было не разбежаться глазам, когда вокруг появился буквально новый подводный мир с разумными существами.
Петя отчетливо видел, как одна из рыб звала его к себе, делая плавником точно так, как делает человек рукой, подзывая другого. Слишком велико было любопытство, чтобы не последовать за разумной рыбой. К тому же она и усмехалась совсем по-человечески.
И вездеплав стремительно катился вниз, в глубину океана. Светящихся рыб было так много, что Пете показалось, будто он едет в автомобиле по ночному городу, проспекты которого ярко озарены электрическими лампами. Скоро стенки вездеплава стали потрескивать, и Петя почувствовал себя, как в грецком орехе, который пытаются расколоть щипцами.