А Витька, ничего не подозревая, как назло, явился уже после звонка, перед самым уроком. Он вошел в класс за какую-нибудь секунду до учительницы. Я только-только раскрыл рот для раскаяния, как все ребята, громыхнув партами, поднялись: на пороге стояла наша математичка. Она была очень доброй женщиной, но сегодня мне показалось, что у нее сердитые глаза. Бедный Нытик! Бедный!..
Математичка Софья Романовна раскрыла журнал и произнесла свои обычные слова:
— А вот мы сейчас посмотрим, как вы дома поработали!
Витька знал, что его спросят, — он весь подтянулся, раскрыл тетрадку. И тут я стал молча закрывать его тетрадь и совать ему под нос свою собственную, где были правильные вопросы и правильные ответы.
— Ты чего-о? — шепотом удивился Витька. — Ведь мы же с тобой…
И он отодвинул мою тетрадку. Отбросил в сторону спасательный круг, который я ему протягивал! Сам, своими руками отбросил!
Так и есть.
— Начнем-ка сегодня с Бородкина, — сказала Софья Романовна.
Витька поднялся. Лицо у него было довольное: он, видно, хотел блеснуть верностью решений двух трудных задач.
«Вот сейчас он блеснет! — с ужасом думал я. — Да так блеснет, что всех кругом ослепит!» И тут же я принял решение: «Нет, этого не должно случиться! Любой ценой искуплю свою вину и спасу Нытика!»
Я вновь раскрыл свою тетрадь и стал совать ее Витьке в руки.
— Вот здесь!.. Здесь правильно… Читай по моей.
Витька растерянно моргал глазами. И мне стало еще больше жалко его.
— Отста-ань, я са-ам… — шепотом заныл он.
— Что у вас там происходит? — строго спросила Софья Романовна. — Я ведь вызвала Бородкина. Так что ты, Котлов, сиди спокойно!
Легко сказать: сиди спокойно! Я не мог, просто не мог допустить, чтобы Витька прочитал то, что было написано в его тетрадке! Любой ценой я должен был помешать или, верней сказать, помочь ему!
— Скажи, что забыл тетрадку дома, — опять зашептал я.
Но Витька ничего не понял.
— Я не забы-ыл. Она во-от… Во-от она!
— Возьми лучше мою! Читай по моей. Слышишь, дурак несчастный!
— Сам дура-ак, — зло прошептал в ответ Витька. И раскрыл рот, чтобы читать про куриц, которые высиживают яйца, и целые пирамиды табуреток, которые достигают потолка и даже самой крыши.
Тут уж я не выдержал и, забыв, что нахожусь на уроке, просто вырвал у Витьки из рук его тетрадку. Весь класс ахнул и сразу замер… В гробовой тишине раздался голос нашей доброй Софьи Романовны. Голос был очень сердитым, и оттого, что Софья Романовна была очень доброй и никогда раньше не повышала голоса, ее слова показались мне какими-то особенно грозными:
— Котлов, сейчас же покинь класс! Ты мешаешь нам заниматься. Погуляй в коридоре и приди в себя!
И я покинул класс… Но не стал гулять по коридору. Нет, я прислонился ухом к замочной скважине и стал слушать. Вот… вот сейчас Витька прочтет: «Сколько яиц снесет курица в первый день?» — и весь класс прямо взорвется от хохота.
Витик-Нытик стал что-то читать по тетрадке; тут я заткнул уши и постоял так минуты две. А когда я вынул пальцы из ушей и снова приставил правое ухо к двери, то услышал добрейший голос Софьи Романовны:
— Пока все хорошо, Бородкин. Молодец! А как у тебя со второй задачей?
Оказалось, что и со второй задачей у Бородкина все обстояло вполне благополучно.
Я привык в последнее время к разным чудесам, но тут уж я ничего не мог понять. Как же так? Неужели Витька разгадал мои коварные планы и все решил сам? Но ведь у него даже нет задачника! А может, он сходил за ним в библиотеку или к кому-нибудь из ребят? Да нет, он строил вчера во дворе вместе со всеми нами ледяную «Шипку».
Мимо прошла нянечка и, покачав головой, сказала:
— Выгнали? Выперли из класса-то? И не стыдно? Эх, увидели бы тебя сейчас твои родители!
Потом она принесла щетку, стала подметать пол и все никак не могла успокоиться:
— Какие для них условия предоставляют! А они, ироды!..
Я все продолжал теряться в догадках. И, наверно, совсем бы потерялся, но тут затрезвонил звонок, и школа, которая только что была тихой и будто совсем пустой, вдруг ожила, и зашумела, и запрыгала, и даже запела.
Ребята окружили меня и стали на разные голоса упрекать:
— Это уж слишком, Котелок!
— Подсказывал бы тихонько, а то лезет, как агрессор, вырывает тетрадку!..
— Витька и без тебя все знал. И вообще надо кончать с подсказками!
— Нет, иногда можно… Но когда товарищ погибает. А тут не было никакой необходимости!