Я узнал об этом совершенно случайно. Если вы помните, как раз из-за Димы я перестал вести свой дневник: Дима заглядывал в него, узнавал все мои мысли и самым коварным образом срывал мои самые лучшие, самые смелые планы, которые почему-то считал баловством. Ну, а другие, которые ему нравились, тайно поддерживал… В общем мне это надоело, и я забросил свой дневник. Я вообще перестал доверять свои мысли и планы бумаге: пусть о них никто не знает заранее! И даже вот этот рассказ о нашей поездке в Заполярск я пишу через полтора года, когда уже начал учиться в седьмом классе. А в те дни, когда мы стали собираться в путь, я еще всего-навсего был пятиклассником…
Так вот однажды я заметил, что Дима что-то записывает по ночам в толстую «общую» тетрадку. Да, да, представьте себе: вскочит в одних трусиках — и сразу за стол! Берет ручку, раскрывает тетрадь, так задумчиво-задумчиво закинет голову вверх, повздыхает немножко и что-то там запишет. Потом пошепчет немного себе под нос и снова пишет…
Я решил заглянуть в эту тетрадку, раз уж Дима в мой дневник заглядывал. На самой первой странице было написано: «Посвящается К. С.».
Я даже вздрогнул: неужели Дима решил что-то посвятить лично мне? А что ж такого особенного? Ведь я как-никак его единственный брат! И, конечно, эта строчка, если ее расшифровать, обозначает: «Посвящается Котлову Севе». Целую минуту я был просто счастлив… А потом у меня на глазах даже слезы выступили, потому что на следующей странице я прочитал:
«Ну, конечно, это про меня! — решил я. — Все абсолютно точно: „самый надежный друг“ и „нет дороже людей вокруг!“». Сердце у меня сильно-сильно забилось. Я побежал в ванную комнату, где Дима в это время мылся, попросил открыть мне дверь и дрожащим, взволнованным голосом произнес:
— Димочка, мы обязательно всегда будем вместе! Ты тоже самый надежный друг! И я самый надежный… Так что ты не волнуйся, пожалуйста. Я тебя никогда не покину!
Дима, завернувшись в мохнатое полотенце, посмотрел на меня, как на сумасшедшего. И это показалось мне странным. Я поскорей вернулся в комнату и прочитал следующее стихотворение, которое начиналось такой строчкой: «Я скучаю по тебе всегда…»
И тут я слегка засомневался: может, я все-таки не совсем верно расшифровал эти буквы — «К. С.»? Ну в самом деле, зачем же Диме обо мне скучать, если я у него всегда под боком? И даже иногда мешаю ему готовить уроки и решать шахматные задачи, о чем Дима прямо так и говорит, и не стихами, а в довольно-таки грубой форме.
Я перевернул еще одну страницу, и вдруг мне все стало ясно. Там я прочел:
Так. Все понятно: Кира Самошкина! Вот кому была посвящена «общая» тетрадка в красном клеенчатом переплете. Дима собирался шагать до Памира, а ему предлагали ехать совсем в другую сторону. Да еще без Киры! Дима ехать не хотел… Прямо наотрез отказывался. Надо было что-то срочно предпринять!
В тот вечер, когда папа сообщил на «семейном квартете», что мы едем в Заполярск, я запел известную песенку, которая так не понравилась нашему влюбленному Диме. Я бы, пожалуй, и заплясал, если бы не постеснялся…
Но на следующий день, по дороге в школу, мне вдруг стало грустно. Я подумал, что скоро переулок, по которому я уже пять с половиной лет бегал по утрам, размахивая портфелем, будет от меня далеко-далеко. И никто мне не будет кричать по утрам: «Здорово, Котелок!» Никто даже и знать не будет, что меня зовут Котелком. Может быть, мне придумают другое прозвище, к которому я все равно уже никогда не привыкну (ну, например, станут называть меня «паровым котлом» или как-нибудь вроде этого). А может, и вообще не дадут никакого прозвища…
От всех этих мыслей у меня был такой вид, что председатель совета отряда Толя Буланчиков своим обычным неторопливым и солидным голосом произнес:
— Я вижу, Сева, что ты находишься в глубокой задумчивости. И это очень хорошо. Нам сейчас как раз нужна твоя смекалка и твоя… так сказать, богатая творческая фантазия!
— У вас скоро уже не будет моей богатой фантазии… — загробным голосом произнес я.
— Нет, почему же? Ты ошибаешься… Ведь скоро лето наступит, и у нас, во дворе школы, будет городской пионерский лагерь. Вот мы и хотим, чтобы ты придумал какие-нибудь увлекательные летние дела…