Эти последние, получив корм, унесли его в угол, расстелили на коленях своих полосатых брюк платки и принялись за еду.
Сторожа обошли уже почти весь ряд клеток, как послышался страшный рёв.
— Лопни мои кишки — это называется еда? Жалкий кусочек мяса и кочан капусты! А пудинг? Возмутительно! Позор! Якорь поднять! А где мой порт? Портвейн где, говорю? Свистать всех наверх! Эй вы там, в камбузе! Где адмиральский портвейн?!
— Слышите? Он взбесился! Я вам говорил — это опасный экземпляр! — сказал Лев.
Джейн и Майклу не нужно было объяснять, кого он имеет в виду. Они прекрасно изучили адмиральскую манеру выражаться.
— Ну-с, так, — сказал Лев, когда шум в павильоне несколько стих. — По-видимому, уже конец. И, с вашего разрешения, я вынужден вас покинуть. Надеюсь увидеться с вами попозже, на Большом Хороводе. Я вас разыщу.
Он проводил их к выходу, попрощался и умчался, потряхивая своей завитой гривой. Золотистая шерсть его так и блестела в лунном свете…
— Ах, погодите! — крикнула было ему вслед Джейн, но он уже скрылся из виду. — Я хотела спросить у него, выпускают их когда-нибудь или нет. Бедные люди! Ведь Джон и Барби или даже мы с тобой могли оказаться на их месте!..
Джейн обращалась к Майклу, но, обернувшись, обнаружила, что его нет рядом. Он незаметно свернул на боковую дорожку. Когда она догнала его, он разговаривал с каким-то Пингвином, у которого под одним крылом была зажата огромная тетрадь, а под другим — огромный карандаш. Пингвин стоял посреди дорожки и задумчиво грыз конец карандаша.
— Не могу придумать, — услышала она слова Майкла, видимо отвечавшего на какой-то вопрос.
Пингвин повернулся к Джейн.
— Может быть, вы мне поможете? — сказал он. — Какое слово рифмуется с «Мэри»? Я не могу сказать «двери» — не хочется повторяться, знаете ли. Много раз рифмовали. Если вы скажете «пери» — не нужно. Я уже сам об этом думал, но она на неё совсем не похожа, так что это не годится.
— «Звери», — вдруг осенило Майкла.
— Хм! Недостаточно поэтично, — заметил Пингвин.
— А может быть, «потери»? — предложила Джейн.
— Ну… — Пингвин, по-видимому, размышлял. — Не очень хорошо, правда, — сказал он грустно. — Пожалуй, придётся и от этого отказаться… Я, понимаете ли, пытаюсь сочинить поздравительные стихи ко Дню Рождения. Мне показалось, что будет очень хорошо, если начать так: «О Мэри, Мэри…» и на этом я застрял. Очень обидно. От Пингвина, сами понимаете, ждут чего-нибудь оригинального, и не хочется их разочаровывать. Ну что же, ладно… Не задерживайте меня — мне надо сосредоточиться.
И с этими словами он поспешно заковылял прочь, размахивая тетрадкой и продолжая грызть свой карандаш.
— У меня просто голова кругом идёт! — сказала Джейн. — Чей же это день рождения, интересно?
— Да идите же, дети, идите! Вы ведь, наверно, тоже хотите поздравить, и всё такое прочее, — раздался сзади чей-то голос, и, обернувшись, они увидели того самого Бурого Медведя, который вручил им билеты.
— Да, конечно, — ответила Джейн, сообразив, что, пожалуй, лучше не спорить, хотя она не имела никакого понятия о том, кого они должны поздравлять.
Бурый Медведь обнял ребят за плечи и повлёк их вперёд. Они чувствовали прикосновение его мягкой, тёплой шерсти; им было даже слышно, как в животе у него гудело, словно в бочке, когда он что-нибудь говорил…
— Ну, вот мы и пришли! — сказал Медведь, остановившись перед невысоким домиком.
Окна дома ярко светились. Можно было подумать, что на дворе не ночь, а белый день и сияет солнце.
Медведь отворил дверь и ласково подтолкнул ребят внутрь.
В первый момент яркий свет ослепил их, но скоро глаза привыкли к освещению, и дети поняли, что они в Террариуме. Все клетки были открыты, и змеи гуляли на воле — одни скользили по полу, другие лениво извивались и сворачивались клубком…
А в центре помещения, на большой колоде, которую, видимо, вытащили из какой-нибудь клетки, сидела, со всех сторон окружённая змеями, Мэри Поппинс.
Джейн и Майкл не поверили своим глазам.
— Ещё двое поздравителей, сударыня, — почтительно доложил Бурый Медведь.
Змеи с интересом обернулись к ребятам. Мэри Поппинс не шевельнулась. Зато она заговорила.
— А почему ты явился без пальто, хотела бы я знать? — строго спросила она, глядя на Майкла сердито, но без всякого удивления. — Где твоя шляпка и перчатки? — тем же тоном обратилась она к Джейн.