— А почему его зовут мистер Паррик — он ходит в парике? — спросил Майкл, поспевая вприпрыжку за Мэри Поппинс.
— Его зовут мистер Паррик потому, что его фамилия Паррик. Он не носит парика. Он лысый, — сказала Мэри Поппинс. — И если я услышу ещё один вопрос, мы сразу пойдём домой.
И она фыркнула. Она всегда фыркала, когда раздражалась.
Джейн и Майкл сердито переглянулись. Эти сердитые взгляды означали:
«Не смей её ни о чём спрашивать, а то мы никогда туда не попадём!»
Возле табачного магазина на углу Мэри Поппинс поправила свою шляпу. Бывают такие странные витрины: если в неё посмотришься, то из тебя почему-то получаются сразу три человека, а если ты смотришься в неё долго, тебе начинает казаться, что ты — это не ты, а целая толпа каких-то незнакомых людей. И в этом магазине как раз была такая. Но Мэри Поппинс даже вздохнула от удовольствия, увидев сразу трёх Мэри Поппинс, каждая — в синем пальто с серебряными пуговицами и в синей шляпке в тон пальто. Видно было, что она в восторге от этого зрелища и вовсе бы не возражала, если бы там было двенадцать, а то и тридцать Мэри Поппинс. Чем больше, тем лучше!
— Идёмте же, — наконец сказала она строго, как будто это они её задерживали.
Они повернули за угол и позвонили в дом номер три на улице Робертсона. Джейн и Майкл с замиранием сердца прислушивались к замирающему звонку. Неужели через минуту, в крайнем случае через две, они действительно будут впервые в жизни пить чай с дядей Мэри Поппинс, мистером Парриком?
— Конечно, если он дома, — шепнула Джейн Майклу. В этот момент дверь распахнулась, и на пороге с довольно кислым видом появилась тощая женщина.
— Он дома? — выпалил Майкл.
— Будь так добр, — сказала Мэри Поппинс, бросив на него уничтожающий взгляд, — помолчи! Дай поговорить старшим!
— Здравствуйте, миссис Паррик, — сказала Джейн вежливо.
— Миссис Паррик! — воскликнула тощая дама голосом, который был ещё тоньше, чем она сама. — Как вы осмеливаетесь назвать меня миссис Паррик?! Нет уж, большое спасибо! Я просто мисс Персиммон и горжусь этим! Придумают тоже! Миссис Паррик!
Она, по-видимому, очень обиделась, и ребята невольно подумали, что мистер Паррик, видно, довольно-таки странный человек, если мисс Персиммон так рада, что она не миссис Паррик.
— Второй этаж, первая дверь на площадке, — сказала мисс Персиммон и умчалась по коридору, не переставая с возмущением восклицать тоненьким голоском: — Миссис Паррик! Ещё чего не хватало!
Джейн и Майкл поднялись за Мэри Поппинс по лестнице, Мэри Поппинс постучала в первую дверь.
— Входите! Входите! Милости просим! — откликнулся из-за двери весёлый громкий голос.
Сердце Джейн так и затрепыхалось от волнения.
«Он дома!» — взглядом крикнула она Майклу.
Мэри Поппинс открыла дверь и подтолкнула ребят вперёд. Они оказались в большой, светлой комнате, где ярко пылал камин и стоял огромный стол, накрытый к чаю: четыре чашки, молочники, горы бутербродов, печенье, плюшки и большой сливовый торт с розовой глазурью.
— Очень, очень рад вас видеть! — приветствовал их всё тот же громовой голос, и Джейн с Майклом оглянулись в поисках хозяина.
Его нигде не было видно. Комната казалась совершенно пустой.
Тут Мэри Поппинс недовольным тоном сказала:
— Дядя Альберт, неужели вы опять? Сегодня же не ваш день рождения, кажется!
Говоря это, она глядела на потолок. Джейн и Майкл тоже взглянули вверх и, к своему великому удивлению, увидели круглого, толстого лысого человечка, который висел в воздухе, ни за что не держась. Вернее, он как будто бы сидел на воздухе, положив ногу на ногу. Он только что выпустил из рук газету, которую, видимо, читал, когда гости вошли.
— Дорогая моя, — сказал мистер Паррик, улыбаясь ребятам сверху и виновато глядя на Мэри Поппинс, — я очень сожалею, но сегодня, увы, действительно мой день рождения.
— Ай-ай-ай! — сказала Мэри Поппинс, неодобрительно покачав головой.
— Я вспомнил об этом только вчера вечером, и было уже поздно послать вам открытку с просьбой прийти как-нибудь в другой раз. Ужасно неловко, правда? — сказал он, плутовато глядя на Джейн и Майкла. — Я вижу, вы чем-то удивлены, — продолжал мистер Паррик.
И действительно, ребята так разинули рты от изумления, что мистеру Паррику, будь он чуть-чуть поменьше, угрожала бы опасность быть проглоченным.
— Вероятно, мне лучше вам сразу всё объяснить, — продолжал мистер Паррик невозмутимо. — Дело в следующем. Я — человек очень весёлый и люблю посмеяться. Вы просто не поверите, сколько вещей на свете кажутся мне смешными. Я могу смеяться от чего и над чем угодно! Честное слово!