Выбрать главу

Порой она даже вскакивала на сиденье своего трона.

И каждый раз Король хмурился.

— Прошу потише! — говорил он раздражённо — ведь малейший шум мешал ему думать.

Тут мыши удирали, и на некоторое время в зале снова воцарялась тишина. Слышен был только скрип гусиных перьев, которыми Король и Придворные записывали новые Сведения, Факты и Данные в кожаные книги.

Королева никогда никому не приказывала, даже своим камер-фрейлинам, — ведь Король почти всегда отменял её приказ.

— Заштопать Королеве юбку? — говорил он раздражённо. — Какую ещё юбку! Зачем тратить время на разговоры о юбках? Возьмите-ка перо и запишите новые данные о птице Феникс!

И фрейлинам приходилось слушаться, а бедная Королева либо чинила юбку сама, либо так и ходила в рваной.

И, сидя в тоске на своём троне, Королева часто вспоминала о прежних временах, о той поре, когда она только что вышла замуж за Короля. Какой он был тогда высокий и красивый, сильный и румяный, и кудри его вились, как лепестки гиацинта!

— Ах! — вздыхала она, вспоминая о былом.

Да, тогда он угощал её медовыми пряниками и сам намазывал ей бутерброды! И смотрел он на неё с такой любовью, что сердце замирало у неё в груди, и она отворачивалась, чтобы не умереть от счастья!

А потом пришёл роковой вечер…

— Твои глаза ярче звёзд, — сказал он и поглядел на небо.

Но, вместо того чтобы снова взглянуть на неё, как обычно, он продолжал смотреть вверх.

— Интересно, — сказал он задумчиво, — сколько там звёзд? Я, наверно, сумею их сосчитать. Одна, две, три, четыре, пять, шесть, семь…

И он считал их до тех пор, пока Королева не заснула.

— Тысяча двести сорок девять, тысяча двести пятьдесят, — говорил он, когда она проснулась.

И она поняла, что он всё ещё считает.

И он не успокоился до тех пор, пока не поднял всех Придворных с постелей и не заставил их тоже считать звёзды. Но так как ни один ответ не сходился с другим, Король очень рассердился.

Вот так всё и началось.

На другой день Король воскликнул:

— Дорогая моя, твои щёки — как две розы!

И Королева была очень счастлива, пока он не прибавил:

— Но почему как розы? Почему не как капуста? Почему щёки розовые, а кочаны — зелёные? И наоборот? Это очень серьёзный вопрос. Я должен его обдумать!

А на третий день он сказал ей, что зубки у неё жемчужные, но не успела она даже улыбнуться в ответ, как он прибавил:

— А впрочем, что тут такого? Зубы есть у каждого, да и жемчужные зубки не редкость, а вот жемчуг — это очень редкая вещь! О нём и нужно думать! А не о зубах!

И с этого дня он уже думал не переставая. Он думал, и думал, и думал, собирал Сведения, и Данные, и Факты и почти не глядел на Королеву. Да если бы он и посмотрел на неё, он бы вряд ли увидел, потому что он так много читал и писал, что скоро стал очень близоруким. Его румяное, круглое лицо высохло и сморщилось, а волосы рано поседели.

Можете себе представить, как тосковала бедная Королева! Порой старый министр прокрадывался к трону и ласково трепал её по руке. Порой маленький паж, который наливал чернила в чернильницы, улыбался ей через голову склонившегося над бумагами Короля. Но ни старик, ни мальчик не смели надолго оторваться от своих дел, чтобы развлечь Королеву, — ведь им могли за это отрубить голову.

Не думайте, что Король был злой. Наоборот, он был уверен, что его подданные счастливей всех на свете, потому что у них такой умный и учёный Король! Но, увы, пока Король набирался ума, подданные его становились всё беднее и беднее. Дома ветшали и поля пустели, потому что все мужчины должны были помогать Королю думать…

А все женщины страшно сердились. Им казалось, что вся королевская учёность — чушь и пустяки. Ведь никакими сведениями не накормишь ребёнка, рассуждали они, и тем более не заплатишь данными за квартиру! Даже свинопасы и пастушки были недовольны и роптали. А если вы припомните, что обычно они счастливейшие люди на свете (ведь они знают, что все они — заколдованные принцы и принцессы), тогда вы поймёте, как плохо шли дела в Королевстве.

В один прекрасный день Король и Придворные, как обычно, сидели за столом в Тронном зале и скрипели перьями. Королева прислушивалась к скрипу перьев и писку мышей в погребе. И она сидела так тихо, что одна нахальная мышь пробежала через весь зал и уселась умываться прямо у подножия трона. Королева ахнула от испуга, но тут же прикрыла рот рукой, чтобы не помешать Королю. Она только подобрала свою горностаевую мантию и так и сидела, дрожа от ужаса.

И в эту самую минуту на пороге появилась Кошка.