— Эй! — крикнула Люда, но было поздно: дверь подъезда с грохотом захлопнулась. Люда с сомнением посмотрела на Катю и предложила: — Может, гулять пойдём?
— Пойдём. — И Катя достала из кармашка мел. — Я рисовать буду.
Сначала на асфальте появился дом, затем цветы выше крыши, а ещё погодя — нечто непонятное с собачьим хвостом. Люда, скучая, смотрела, как ловко управляется Катя с мелом. И тут её окликнули:
— Привет, Вихрова!
— Привет! — обрадовалась Люда и улыбнулась подошедшему Вадику.
— Хочешь видик посмотреть? Мне новый фильм принесли. Потрясный! — предложил он.
— Спрашиваешь! Конечно, хочу!
— Тогда пошли.
— Пошли, — согласилась Люда, но тут же спохватилась: — Только я не одна, — и указала на Катю. — Её оставить не с кем.
— Ну извини, Вихрова! У меня дома не детский сад. — И Вадик повернулся, чтобы уйти.
— Подожди! — Люда беспомощно огляделась по сторонам.
По двору, радуясь весеннему теплу и солнцу, шла Таня.
— Выручай! — подскочила к ней Люда. — У нас с Вадькой срочное дело. А тут эта! — И кивнула в сторону Кати.
— Сестра? — спросила Таня.
— Какая там сестра! Подкидыш! У неё родителей нет. Только старший брат. А к нему сейчас девица должна прийти. Невеста, что ли… свататься… А она, вредная, — и Люда сердито указала на Катю, — будет им мешать. Вот меня и попросили её покараулить, а тут Вадик… срочное дело… Через час я её заберу. Честное слово! — И Люда побежала догонять Вадика.
Таня присела на корточки возле Кати.
— Тебя как зовут?
— Катя, — сказала девочка, продолжая водить мелом по асфальту. — Смотри, я сказочный дворец нарисовала.
— Молодец! — похвалила Таня и протянула ей жвачку. — Держи!
— Спасибо! — поблагодарила Катя.
— Никакая ты не вредная, — улыбнулась Таня и встала. — Пошли. Я тоже иду по делу, к одному мальчику. Мы с ним математикой заниматься будем, но ты нам не помешаешь.
В квартире соловьём защёлкал звонок. В такт ему забилось Васино сердце: «Пришла!» Вася распахнул дверь. На пороге стояла Таня. Вася открыл было рот, как вдруг из-за Таниной спины выглянула Катя и закричала:
— Я уже нагулялась!
— Так это твоя сестра? — вытаращила глаза Таня.
— Его, его! — обрадовалась Катя. — И я всё маме скажу, что ты приходила к нему свататься.
— И правда, вредная! — охнула Таня и покраснела.
Приз
Вася Сёмочкин очень любил кошек. Он знал о них буквально всё: откуда появились, когда приручились, как за ними ухаживать и как воспитывать…
Он мечтал о котёнке. Но мама была против. И всё из-за Катьки — младшей Васиной сестры. Мама считала, что Катька котёнка непременно затискает.
После кошек Сёмочкину больше всех нравилась Таня Сачкова. Однажды он решил признаться Тане в любви. И повод для этого нашёл подходящий. Но помешала всё та же вредная Катька.
Кроме сестры Сёмочкина раздражала Танина подруга — Эля Картошкина.
Она всюду следовала за Сачковой, словно кошачий хвост. А Сёмочкину хотелось побыть с Таней. Сходить куда-нибудь. На выставку кошек, например. Но ведь Картошкина следом покатится…
А ещё у Васи был заклятый враг — верзила Дюжев из параллельного класса. Как-то он подошёл к Сёмочкину и говорит:
— Слышь, кошатник, чегой-то ты возле Сачковой вертишься? Смотри у меня! — и показал внушительный кулак.
Вася от неожиданности пробормотал:
— Так она всё время с Картошкиной…
— Ах, тебе Картошкина нравится?! — разулыбался Дюжев. — Тогда ладно. — И тут же сердито добавил: — С Картошкой гуляй, а Сачкова — моя!
Но Васе так хотелось сходить с Сачковой на выставку! И он решился. А Картошкина?… Пусть рядом шагает для отвода Дюжевых глаз.
Уговаривать Сачкову пришлось долго. Если бы не всё та же Картошкина, которая повисла на Таниной руке и, подпрыгивая от нетерпения, канючила: «Танюсечка, давай сходим!» — поход вряд ли бы состоялся.
Огромный павильон изнутри мяукал, фырчал, царапался. Вася водил Сачкову от одной клетки к другой.
— Тань, ты только посмотри, какие лапки…
— Как в носочках, — моментально откликалась Картошкина, а её подружка равнодушно молчала.
— Тань, гляди, какой хвост… — не унимался Сёмочкин.
— Словно ёршик для мытья посуды, — поддерживала разговор Картошкина.
— А вон у той кошки уши… Тань, видишь, видишь, какие уши…
— Повисли, как у нашего дворового Бобика! — восхищалась за себя и подругу Картошкина.