Ему удалось приземлиться мягко. Когда Джесс добежала до угла, Вернон уже поднимался из груды ржавых железяк. Труба торчала в сторону от стены. Вернон поглядел на нее.
— Ну вот, мы еще и дом разнесли, — пробурчал он. — Надо делать ноги.
— Он все равно развалюха, — ответила Джесс.
— Теперь-то его уж точно придется чинить, — согласилась Фрэнки, обтирая измазанные вонючей грязью ладошки о фартук.
Мартин сверху закричал, жив ли Вернон, но не успела Джесс ответить, как те двое, что бежали через поле, добрались, задыхаясь, до них и заорали:
— Она ушла! Ее нет!
Это были Громила и Стаффорд — оба совершенно мокрые и против прежнего радостные.
— Ушла уже десять минут назад, — пропыхтел Громила. — Скорее!
— Помчалась по Лондонскому шоссе, как таракан, — сообщил Стаффорд. — У вас как минимум десять минут. Бегите!
— По Лондонскому шоссе? — испугался Вернон. — А вдруг она за Сайласом?!
— Или за Кевином, — добавила Джесс.
— Вы за зубом, а мы — за ней, — распорядился Громила. — Я все равно обещал Стаффорду приглядеть за Кевином. Кто устроил этот оранжевый разгром?! — Хотя Громила и запыхался, но не заметить торчащей трубы и обрушившегося желоба он не мог.
— Вернон, — с готовностью отвечала Дженни.
Громила покосился на Вернона с изрядным восхищением — по крайней мере, на взгляд Джесс. Потом он перевел глаза на крышу и рявкнул:
— Эй, вы, давайте вниз, кармин-краплак!
Это было как волшебство. Стоило Громиле это сказать, как и Мартин, и Фрэнк съехали с крыши и рухнули прямо в груду железа. Джесс показалось, что не пораниться было невозможно, но мальчики были невредимы.
Они выпутались из железяк, и Фрэнк прошипел:
— Идиот! Зачем было так быстро-то?
— Труба сломалась, — с виноватым видом ответил Мартин.
Джесс с ужасом глядела на произведенные разрушения, но Фрэнки и Дженни они, казалось, не заботили.
— Нечего было так все запускать, — сказала Фрэнки. — Сплошная ржавчина.
— Пусть это будет им уроком, — закивала Дженни. — Молодцы, мальчики. Только вы все грязные.
Они и вправду были грязные. Фрэнк и Мартин почернели от сажи. Вернон, наоборот, был весь белесый — Джесс решила, что это та же самая грязь, просто она по-другому проявляется на темной коже.
— Чья бы корова мычала, Дженни Адамс, — хмыкнул Стаффорд. — Пошли.
Дженни оглядела свое платьице, сплошь заляпанное черной грязью, и молча захромала за остальными. Джесс схватила ее за вонючую ладошку, чтобы малышка не отстала, потому что, когда все уже были готовы отправляться, Громила со Стаффордом так и припустили обратно через поле, к реке и радуге. Они бежали, а радуга все бледнела. Однако ни у кого все равно не было ни времени, чтобы глядеть на нее, ни воздуху, чтобы говорить, пока они не добежали до моста.
— Как Штучки? — спросила тогда Джесс.
— Кончились, — ответил Громила. — Как она ушла, так и кончились.
— Здорово, — сказала Джесс, но все равно ей было тревожно. А вдруг Бидди сняла заклятье с Громилы и его банды именно потому, что они заманили Фрэнка и Джесс в ее хижину? Хотя, возможно, она просто решила, что с них уже хватит. Джесс от души надеялась на второе, таща за собой Дженни сначала через мост, а потом по тропе к Биддиной хижине.
Остальные семеро мальчишек из банды ждали их у груды ломаных велосипедов за Биддиным голым двориком. Они страшно нервничали. Стоило Фрэнку, Джесс и прочим показаться на горизонте, как один из мальчишек принялся орать, чтобы они поторапливались.
— Мы посторожим, — сказал Громила. — А вы идите и заберите зуб.
Было очевидно, что никакие сокровища мира не заставят банду зайти в хижину. Фрэнк посмотрел на домик поверх батареи бензиновых бочек. Хижина казалась совершенно безобидной и очень убогой. На крыше сидел петух. Дверь была вроде бы даже приоткрыта. Казалось, что раздобыть зуб легче легкого — иди и бери. Только у Фрэнка появилось такое чувство, что слишком уж все удачно складывается — не к добру. Вернон думал так же.
— Ее правда там нет? Честное слово?
В том, что Бидди ушла, горячо поклялись не только Громила, но и все его соратники. Рэй Бриггс и Пискля проследили за ней аж до самого Лондонского шоссе.