Вокруг экскаватора заплясали искры, и со всех сторон полыхнуло пламя.
Ловушка!
Глава 15
Они уже приготовились изжариться заживо, но огонь вдруг погас. Пленники экскаватора распрямились, утерли пот и выглянули наружу. Сквозь тучи дыма было видно, что поверхность экскаватора, еще недавно желтая и блестящая, побурела и пошла пузырями. Ковш успел пробить глухую стену и застрял в ней. Правда, стена перестала быть глухой — в ней открылась дверь, и на пороге возник Арчер.
— Как вы посмели порушить мой дом! — негодующе рявкнул он, вспрыгнул на ковш и по стреле взбежал к самой кабине экскаватора.
От ярости лицо у Арчера побелело и больше напоминало маску с синими глазами.
— А, это ты! — проскрежетал он, увидев в кабине Эрскина. — Я думал, Вентурус явился. Что ты вытворяешь? Какое право имеешь разъезжать на этой штуке?
— Они и у меня в ходу. Канавы копать, трубы класть, — ответил Эрскин. — Есть разговор.
— Пошел вон! — взвизгнул Арчер, прижав лицо к лобовому стеклу. — Не желаю ни с кем разговаривать!
— Придется, голуба, — веско произнес Эрскин. — Ты трубы взорвал. Люди пострадали. Я недоволен. Рассчитаться надо бы.
— Мне плевать! — заорал Арчер.
— А мне нет, — отрезал Эрскин.
Некоторое время они сверлили друг друга враждебными взглядами.
Говард приложил руку ко лбу, будто его внезапно осенило, и смахнул с лица челку.
— Арчер! — позвал он. — Мы ведь можем вернуть вам… тебе Фифи.
Арчер перевел глаза на Говарда, явно его не узнавая — ярость затуманила ему голову.
— Мы ее вернем, — пообещал Говард, — но сначала прекрати все свои фейерверки.
— С какой стати? — запальчиво крикнул Арчер. — Иначе мы ее не найдем, — ответил Эрскин. — Твой салют мешает.
Арчер скрестил руки на груди и нахмурился. — Положим, я прекращу, — голос его опять скрежетнул, — а откуда мне знать, что вы не сжульничаете и действительно вызволите Фифи?
— Честное слово, мы сразу с тобой свяжемся, как только ее найдем, — убедительным тоном произнес Говард. — Будь на связи, не выключай экран.
Арчер поразмыслил и, видимо, решил, что Говард не врет.
— Ладно уж, — кивнул он, словно сделал всем большое одолжение.
Хотя Говард говорил как человек, знакомый с предысторией семейства, Арчеру и в голову не пришло заподозрить неладное. Вернее, он не успел ничего заподозрить, потому что, едва Арчер кивнул, Эрскин начал разворачивать экскаватор, со скрежетом выдирая ковш из стены. Арчер едва успел спрыгнуть наземь. Говарду показалось, что Эрскин попросту стряхнул его с ковша.
— Куда сейчас поедем? — прокричала Катастрофа, когда экскаватор покатил обратно через парк.
— К Торкилю. Надо успеть, пока Шик не пронюхала, — ответил Эрскин.
Они выбрались из парка на улицу и увидели, что Арчер пытается взять себя в руки. Искры с фонарей все еще сыпались, но их стало меньше, и огонь по проводам бежал не такой яркий и быстрый.
— Разве Шик не заметит? — в сомнении спросил Говард.
— Я ее отвлеку! — подал голос Рыжик. — Но не за просто так, имейте в виду.
Все обернулись к нему в удивлении. Рыжик о чем-то напряженно думал, он побелел от натуги и волнения, и на лице у него отчетливо проступила россыпь желто-коричневых веснушек, которых Говард раньше не замечал. Даже под синяком обнаружились веснушки. Эрскин посмотрел на провода. Теперь пламя перебегало не нитями, а огоньками, словно кто-то нанизывал на провода пылающие бусы. Эрскин остановил экскаватор у тротуара. Мотор уже не ревел, а оглушительно всхлипывал — ни дать ни взять Катастрофа после бурной истерики, — и все равно его приходилось перекрикивать.
— Что значит «не за просто так»? — резко спросил Говард.
— Штука в том, что с вашим Арчером неладно, — объяснил Рыжик. — У меня от него аж мурашки по спине. Катастрофа вот говорит — он хочет править миром. Верно?
— Ему только дай волю! Гитлера переплюнет, — ответил Эрскин. — Видал, каков он в гневе? Пляшем вокруг него, чтоб не бесился. Иначе никак.
— От счастья у него тоже такое бывает, — напомнил Говард. — Эрскин, ты же знаешь.
— Ну понятно, — сказал Рыжик. — Прямо как мой папаша, чуть что — сразу буянить. Не, Шик — она другая, но ей тоже власть над миром подавай. Сколько их там всего?
— Еще Диллиан и Торкиль, — перечислил Говард.
— И он, — Рыжик мотнул конопатым подбородком в сторону Эрскина. — Он тоже из них, так?
— А я что? Мне бы только из труб выбраться, — проникновенно ответил Эрскин. — Вот чем хочешь клянусь. Мне бы поездить, мир повидать. Я, может, книжку накропать хочу. Думал, теперь у папаши твоего поучусь, — сказал он Говарду.