— Ладно, — согласилась девочка.
При этом Мордион ни на секунду не переставал играть на своей трубе, и Чел тоже. Энн стояла, прислонившись к шаткой стене пристройки, глядя на все это с интересом, завистью и смутной тоской. Это была как раз та часть образования Чела, к которой она очень хотела бы приобщиться. Она следила, как еще одно вихрящееся, прозрачное пятно возникло между двумя визжащими флейтами. Оно было длинным и тонким, вроде расплывчатой восьмерки. Когда эта фигура приняла окончательную форму, Мордион и Чел наклонили к ней свои трубы. Оба дули изо всех сил, аккуратно направляя ее к одному из маленьких глиняных горшков, над которым восьмерка повисла, продолжая вихриться. «Как будто они заклинают невидимую змею!» — думала Энн, а трубы тем временем направили кружащуюся фигуру к следующему горшку, а затем к другому. В итоге фигура побывала над каждым горшочком в кругу. Мордион и Чел откинулись, сидя на пятках, и теперь дудели совсем легонько, а больше наблюдали и ждали. Кружащаяся фигура на мгновение зависла, а потом целенаправленно рванулась к одному из горшочков. Энн не могла определить точно, что произошло в тот момент, но внезапно кружащаяся фигура исчезла, а выбранный ею горшочек каким-то образом оказался стоящим отдельно от других.
Мордион положил свою трубу:
— Значит, вот этот.
Он поднял горшочек и аккуратно смазал больной глаз Чела жидкой зеленоватой смесью из горшочка.
— Моргни, чтобы она попала в глаз, — посоветовал он Челу, — если не слишком щиплет.
— Нет, нормально, — сказал Чел, энергично моргая. — Мне уже легче.
— Значит, заклинание сработало, — объявил Мордион. — Хорошо. Спасибо, Энн, за ваше терпение.
Девочка решилась оторваться от стены и подойти к очагу.
— Эх, вот бы мне так манипулировать паратипическим полем! — произнесла она с тоской.
— А мы ничего такого не делали, — сказал Чел. — Это чистой воды магия. Смотри.
Он продудел на своей костяной флейте журчащую гамму, и из другого конца флейты, словно мыльные пузырьки, выпорхнула стайка птиц и тут же устремилась к сосновым ветвям.
— Боже мой! — воскликнула Энн и тут же спросила Мордиона: — Что, и вправду магия?
— Думаю, да, — подтвердил тот. — Похоже, у Чела с этим полный порядок.
— И у Мордиона тоже, — подхватил мальчик. — Магия деревьев, магия растений, магия погоды. Ям все это не выносит. Пойду скажу ему, что теперь он может вернуться, да?
— Если, конечно, он уже перестал дуться, — сказал Мордион, многозначительно взглянув на Энн.
Девочка едва заметно кивнула. Она уже успела привыкнуть. Мордион хотел поговорить с ней наедине. Мальчик тоже это сознавал, а потому предложил сходить за роботом, чтобы Энн поняла: он тоже хочет с ней поговорить. «Странно все это», — подумала девочка, когда Чел унесся прочь. Кажется, они оба считали ее кем-то вроде консультанта.
— А что у него с глазом? — спросила Энн, убедившись, что мальчик их не слышит.
— Даже не знаю, — пожал плечами Мордион. — Это у него уже не в первый раз. Вы, наверное, заметили. По-моему, он как-то неправильно развивается. Кажется, я напортачил с этим глазом, когда создавал мальчика. Не смогу себе простить, если он станет одноглазым.
— Временами, — язвительно заметила Энн, — вы, Мордион, ведете себя как наседка. С мальчиком все было в порядке, когда он был старше… младше… в общем, бо́льшую часть времени. Почему вы думаете, что это вы с ним напортачили? Скорее всего, это как-то связано с жизнью в лесу — инфекция от недостатка витаминов или что-то в этом роде.
— Вы действительно так думаете? — спросил Мордион с тревогой, но и некоторым облегчением.
— Уверена, — объявила Энн.
Мордион взял глиняный горшочек и повертел его в руках:
— Мне кажется, мы нашли правильную траву, чтобы его вылечить. У нас было девять вариантов. Магия любит число девять. Я его часто использую.
— А не могли бы вы научить меня лесной магии… или как называется то, чем вы занимались? — спросила Энн.
— И рад бы, но… — Мордион задумался, вертя в руках глиняный горшок. — Чтобы овладеть магией такого рода, надо убедиться, что вы сумели принять лес — облачились в него, как в плащ, — а ведь это не так, верно?
— Иногда мне удается манипулировать полем Баннуса, — возразила Энн.
— Это другое, — сказал Мордион. — Здесь существует два, нет, три сорта паратипического поля. Одно из них создано Баннусом, другое — лесом с присущей ему природной магией, а есть также магия мыслей в чистом виде, хотя, по-моему, все три довольно часто взаимодействуют. Магия мыслей — то, чем вы владеете, Энн, и учить вас этому не нужно. Так вы и вправду считаете, что у мальчика проблемы с глазом не по моей вине?