— Встретили?
— Нет, ваша светлость! Карета была перехвачена лихими людьми, коими дороги в тех местах изобилуют!..
— Значит, не встретили? — безжалостно оттягивал развязку Александр Данилович. Он почтительно поклонился Толстому и Ушакову, на Самойлова же не смотрел, отчего наш герой совсем потерял надежду на милость бывшего отцовского друга.
Но тут в разговор вмешалась Мари:
— Позвольте мне! Ваша светлость! Ваш люди и вправду не могли выполнять приказ!
Девушку нимало не смущали те обстоятельства, что говорит она с фактическим правителем государства, что на ней мужской костюм и что с дороги да после плена она выглядит не слишком отлично от весьма потрепанных драгун. В том, что распущенные по плечам черные локоны делают ее еще более обворожительной, она не сомневалась, посему тон ее был полон достоинства и самоуверенности.
— Не могли? — Меншиков насупился.
— Совершенно верно! Карета был захвачен до того, как прибыли эти господа! Мы им благодарны за то, что они вырвали нас из плен! И бог знает, где бы ми были теперь, если не доблесть этих людей!
— Ладно! Коли так, — князь продолжал хмуриться.
— Но если вы цените верную службу, дайте им наград, так как от нашей благодарности они отказались. Мы живы только благодаря их храбрости.
— Награду, говоришь? Ладно, будет им награда, — Меншиков кивнул, наконец, Самойлову с Вожжовым и отрезал: — Ждите, вас оповестят!
Затем посторонился, пропуская французов в кабинет, и решительно поставил точку в сей некстати разыгранной комедии, обратившись к Толстому и Ушакову:
— Ко мне?
Толстой замахал руками:
— Не смею обременять, мы лишь хотели убедиться, что ваши гости доставлены в целости и сохранности, — и поняв, что представление окончено, поспешил удалиться.
Ушаков последовал за ним, а наш герой с товарищем остались ждать своей участи. Двери кабинета затворились.
Глава 12,
о плюсах и минусах
Оставим теперь Ивана в тягостном ожидании и заглянем в кабинет князя, где неудавшиеся «инкогнито» оказались, наконец, наедине с тем, к кому они якобы были вызваны в эту далекую страну.
Меншиков теперь уже дал волю досаде.
— Вот тебе и тайная миссия! Дурачье солдатское!
— Не гневайтесь на них, Ваша светлость, — поспешила унять бурю Мари. — Это скорее плюс, чем минус.
— Какой к черту плюс? Вон Толстой с Ушаковым здесь объявились, чую, неспроста!
— Все, что ни делается, все к лучшему, — вступил в разговор Ла Шанье. Пора было переходить к делу, лирическое отступление слишком затянулось. — Ваши преференции по отношению к Ордену в случае успеха нашего дела будут в силе?
— А у вас есть сомнения? — Меншиков явно уходил от ответа.
Ла Шанье решил, что князь еще потерян и расстроен неудачей, а посему настал удобный момент для некоторого на него нажима. Он вынул из-за пазухи несколько листов, свернутых вместе.
— Надо поставить подпись на этих бумагах.
Меншиков поднял руку, взял листы и потянулся было за пером, но передумал, усмехнулся и кинул бумаги на стол:
— После вашего сегодняшнего «тайного появления» я, пожалуй, с подписями повременю, — Светлейший смерил гостей взглядом, обретшим наконец привычный задор. — А пока давайте придумаем правдивый повод вашего приезда.
Французы молча переглянулись.
Тем временем другие важные участники событий были весьма довольны результатами своих действий.
— Главное мы знаем — эмиссары прибыли! — удовлетворенно подытожил Ушаков.
— Только куда они нанесут удар? Я все больше склоняюсь к мысли, что женитьба наследника — это просто предлог. На кой ляд Алексашке нужна поддержка масонского ордена? Он и так давно вынашивает эти планы.
Толстой вдруг ощутил беспокойство: партия разыграна удачно, но каков будет исход всей игры? Меншиков хитер, так просто его не подловишь. Что-то больно ровно он держался, а ну как все и было так задумано?
— Меншиков тщеславен, а они этим умело воспользовались, — произнес Ушаков. — Его тешит сама мысль о славе монарха, пусть даже регента, но признанного в Европе. — И, словно прочитав мысли графа, добавил: — Странно другое: мы спутали им карты с тайным появлением, а они как ни в чем не бывало.
— В любом случае, следи пока за каждым их шагом, — решил Толстой. — Рано или поздно они проявят себя.
— А с этим юнцом что делать? — Ушаков оглянулся на еще ожидавшего решения Самойлова.