Дженика Сноу
Детская лихорадка
Перевод группы https://vk.com/bambook_clubs
Переводчик: Тамара Стурза (1–3 гл.), Галина Москалева (4–7 гл.), Инга Климова (с 8 гл.)
Редактор: Мария Чугунова
Обложка: Ника Гарская
Приятного прочтения и помните — книга переведена для ознакомления, не для коммерческих выгод. Просим Вас уважать труд наших пчелок, не присваивать его себе и не выкладывать, без согласования с администрацией группы-переводчика, данный материал на сторонних сайтах.
Спасибо;-)
Глава 1
Декс
У меня был тяжелый случай детской лихорадки, и я точно знал, какая потребуется женщина, чтобы помочь получить то, что мне нужно. Ева.
Чертова Ева с ее пышными изгибами и бедрами идеальной ширины, будто предназначенными для того, чтобы выносить моего ребенка. Я мог кончить, просто взглянув на нее. Все, о чем мог думать, это о спаривании с ней, о том, как моя сперма заполнит ее до краев, клеймя как мою НАВСЕГДА. И она будет моей.
Я чуть не застонал от мысли, что она будет моей. Я знал ее много лет, но она была слишком хороша для меня, слишком сладка. Но я тоже слишком эгоистичен, чтобы позволить ей уйти. У меня была репутация плохого парня и задиры по отношению к мудакам, которые косо на меня смотрели.
Но единственная репутация, в которой я не прославился, была репутация бабника. Я был придирчивым ебарем с женщинами, которых впускал в свою постель. Но они были пустышками, а ночь не приносила ничего, кроме привкуса горечи во рту.
То, чего я хотел с Евой, обещало больше, чем ночное рандеву, но я не был уверен, даст ли она мне шанс. На самом деле, никогда не давала, и этим еще больше распаляла меня. Моя репутация плохого мальчика никак не могла убедить ее в том, что я больше, чем похотливое животное. Да, она будет моей.
Я потянулся и поправил свой член. Он был твердый как камень и давил на молнию моих джинсов. Я снова сосредоточился на Еве, наблюдая, как она принимает заказ на напиток из бара, а затем направляется к столу. Она работала в баре, в котором я в данный момент находился и который являлся единственным приличным местом. Но я пришел не с намерением напиться и стать зачинщиком потасовки. Я пришел сюда, чтобы увидеть ее.
Я прикончил свое последнее пиво, отставил бутылку, и мне было все равно, насколько очевидно мое наблюдение за Евой.
— Еще один? — спросил Джаррен, владелец бара и хороший друг. Он убрал со стола пустую бутылку пива.
— Нет, пока хватит, — сказал я, всецело сосредоточившись на Еве. — Подожди, — резко оборвал я его, — я, пожалуй, возьму еще одно.
Это даст мне еще одну возможность поближе лицезреть Еву и понаблюдать за ней. Мне также нужно было выяснить, как, черт возьми, я собираюсь сделай ее своей. Если бы Ева знала, о чем я сейчас думаю… Например, о том, как я хотел задрать ее юбку, оттянуть ее трусики в сторону и окунуть в нее свой член. Она, вероятно, решила бы, что я психбольной. Но, черт возьми, я хотел сделать больше, чем это. Я хотел засадить ей, наполнить ее своей спермой и положить своего ребенка ей в живот.
Я хотел размножаться с ней, как будто был кем-то вроде похотливого животного. Я хотел, чтобы она носила моего ребенка, и даже просто такие мечты заставляли меня плавиться как масло на сковородке. Я был проклят. Я был готов связать себя навечно с единственной женщиной, за которой никогда не ухлестывал, не желая конфликта с ее братом. Но теперь мне похуй. Я был старше и знал, чего хочу. Я хотел, чтобы Ева была моей. Только моей.
Глава 2
Ева
Я чувствовала на себе его взгляд. Словно пальцы, скользящие по моему позвоночнику. Сказать, что я была взбудоражена, это ничего не сказать. Я хотела Декса. Всегда хотела.
Сказать, что я не становилась мокрой от его репутации плохого мальчика, его дерзкого поведения или того факта, что я знала, что ему нравится ходить по лезвию ножа изо дня в день, было бы смелой ложью.
Он много лет был другом моего брата Чарли. Не думаю, что Чарли уписался бы от радости, если бы у меня что-то происходило с его другом, но Декс никогда не видел во мне никого, кроме маленькой младшей сестры Чарли. По крайней мере, я никогда не чувствовала себя так. Хотя какое-то время я замечала, как он смотрел на меня: с этой чувственностью в его глазах, которые подтолкнули меня к краю и заставили подвергнуть сомнению мои благие намерения.