Пошатываясь, шериф на ватных ногах побрел прочь от трупа. Отойдя на приличное расстояние, он засунул в рот несколько таблеток, пытаясь подавить приступы тошноты. Джим в одиночестве остался возле тела. Он снова и снова посматривал на загадочные следы, которые все сильнее озадачивали полицейского: странное дело, окровавленные отпечатки ног появлялись не у самого трупа, а на расстоянии футов в двадцать от него. Около тела следы были почему-то бескровными. При иных обстоятельствах Хант скорее всего решил бы, что человек и животное бродили здесь кругами. Но только не сейчас. И на теле, и на отдельных кусках крови очень мало, поэтому она вряд ли могла отпечататься на следах. Джиму вдруг показалось, будто кровь вообще тщательно вылакали.
И еще кое-что. По мере удаления следы казались более твердыми. Более уверенными, что ли. Словно те, кому они принадлежали, с каждым шагом приходили в себя. Да-да, вокруг тела убийцы еле-еле передвигались, шатаясь и чуть не падая от слабости. Скорее всего их била дрожь. Видимо, до нападения эта парочка чувствовала себя весьма погано, а после, — тут Джим судорожно сглотнул, — после обеда она здорово окрепла.
Достав пакет для сбора вещественных доказательств, пинцет и небольшую щеточку, Джим начал виртуозно собирать странные черные крошки с тела и с травы вокруг останков. Он решил сразу же отослать эти улики в лабораторию. Да уж, пусть ребята выяснят, что же это такое.
Вскоре на место происшествия прибыл и окружной коронер[2]Кэлвин Бартлет. Бегло осмотрев разбросанные куски, он присел на корточки рядом с Джимом.
— Это не медведь, Джим.
— Я знаю.
— А что думает Родейл?
— Он не умеет думать. После двадцати трех лет службы в полиции он уже ни на что не способен. О шерифе можно судить по его окружению. Ты только глянь на Гарри Гаррисона — и полная картина налицо.
Кэлвин улыбнулся.
— Я слышал, будто Вилбер Парди посоветовал ему подать в отставку. Это, похоже, его последний срок.
— Слыхали-слыхали.
— И следующим шерифом округа Ривс будешь ты.
— Вот это для меня новость.
— А ты согласишься, если тебе предложат?
— Не знаю. — Джим кивнул на тело. — У нее сердце вырвали.
— Вы его нашли?
— Не-а. Думаю, те, кто убил старушку, его и схавали.
— Дьяволопоклонники?
— Именно об этом я и заявил Неду. Так что теперь он скорее всего уберется отсюда, и можно будет спокойно продолжить исследование. Может, обнаружим что-нибудь новенькое.
— А ты сам не веришь, что это сатанисты?
— Я уже не знаю, чему верить, Кэлвин. Единственное, в чем я убежден, так это в том, что подобной хренотени мне в жизни не приходилось видывать.
— Что ты там наковырял в свой баульчик? Джим показал Кэлвину содержимое пакета.
— Я понятия не имею, что это. Что-то горелое, это ясно. Вот, глянь, как ты считаешь?
Коронер занялся крошками.
Всякий раз, стоило Джиму взглянуть в сторону чащи, его охватывало неприятное чувство, будто кто-то из глубины леса наблюдал за всем происходящим на поляне.
Джим медленно отвернулся. Но странное ощущение не только не покинуло его, оно еще назойливей въелось в мозг.
— Зло, — пробормотал Хант. — Это злые силы.
* * *— Звонил мой отец, — сообщила Ди, вешая телефонную трубку. — Тот… жуткий червяк, которого ты ему всучил, сдох сегодня днем. Сам по себе, без участия лаборантов.
— Это плохо, Ди. Я уже говорил твоему отцу, что тогда, в округе Раджер, я беседовал с местным доктором Гудсоном, и он объяснил мне: эти твари живут ровно сутки. Стало быть, сей факт означает, что теперь они окрепли и их жизненный цикл увеличился до недели.
— И это плохо, да?
— А тебе бы понравилось, если бы тысячи таких червячков в мгновение ока навалились бы на тебя?
Ди передернуло.
— В самом деле. И еще я сказал твоему отцу, что их может остановить либо огонь, либо просто физическое уничтожение — то есть их надо жечь или давить. Но он хотел попробовать еще и лабораторные яды.
— И теперь… что же нам делать?
— Будем ждать, пока они нападут на нас. Я больше не пойду в лес, если, конечно, не возникнет крайняя необходимость.
— И ты попросил отца достать огнеметы… из-за этих червей, да?
Карл улыбнулся, но улыбка получилась какал-то вымученная.