Чем ближе подходил танцевальный вечер, тем большее возбуждение охватывало детдом. Особенно озабочены были девочки. Они без конца шушукались, глаза у них блестели, улыбки не сходили с лиц. К платьям пришивались какие-то ленточки, бантики.
Удивительнее всего было то, что и мальчики не остались равнодушными при подготовке к «балу», как насмешливо окрестил предстоящий вечер Петя Лев. Леша Аристократ выстирал свою парадную рубаху, подстригся в парикмахерской и стал еще красивее. Борис Касаткин стал носить новую бархатную толстовку. Сам Лев, всегда подчеркивавший свое презрение к девчонкам, где-то раздобыл рубаху с белым воротником.
Из старших воспитанников едва ли кто проявил безучастность. Леночка преобразилась, расцвела. Во взгляде ее я ловил признательность и еще что-то особенное, бесконечно меня волновавшее. Должен признаться, что и сам я с нетерпением ожидал вечера. В тихом уголке за крольчатником я как-то попробовал покружиться в вальсе и с горечью убедился: ничего не получается. Еще упаду. Жалко, не догадался раньше поучиться…
Долгожданный вечер, как и было намечено, открылся коротеньким докладом. Потом драмкружок представил одноактную пьеску о том, как деревню захватывает отряд белых карателей, а мальчишка бежит в лес и приводит партизан. И наконец, после номеров «живой газеты», выступлений декламаторов, которые читали стихи Демьяна Бедного и Александра Жарова, начались танцы.
Стулья и скамьи быстро отодвинули к стенам, освободив всю середину актового зала. Раздались звуки музыки, и первые пары девочек легко и плавно понеслись по чисто вымытому, натертому паркету.
Всех поразил Алексей Аристократ. Никто даже не подозревал, как замечательно он танцует. Откуда у него такое умение? Когда научился? Какой бы танец ни заиграли, оказывалось, Лешка знал его. Девочки сами наперебой приглашали Алексея.
— Ишь, ногами выкручивает, чертов дворянин, — с завистью пробормотал Степка Филин.
— Девки на его летят, как на мед, — подтвердил Мишанька Гусек.
Оба приятеля стояли в стороне с насмешливым видом: нам, мол, эти барские затеи ни к чему.
Проходя мимо них, Коля Сорокин не утерпел, громко бросил:
— Чего же не веселитесь, ребята?
Сам Коля удивил нас: оказывается, он тоже умел танцевать, хоть и не так ловко, как Алексей. Некрасивый головастый Коля раскраснелся, неуклюжесть его пропала. Под общие аплодисменты с ним даже провальсировала Нина Васильевна Кузнецова. Все залюбовались ее легкими движениями.
Я ходил с красным бантом на груди, означавшим мои распорядительские полномочия, и упорно уклонялся от танцев.
На вечер пришли все учителя и воспитатели и, конечно же, Мария Васильевна Легздайн. Вначале она была насторожена, но, видя, что все идет хорошо, весело, непринужденно, успокоилась, помягчела.
— А ты чего же, Саша, отстаешь? — поинтересовалась она, когда я оказался рядом.
— Некогда, Мария Васильевна. Везде надо поспеть.
Мне было неловко признаться, что в танцах я не сильнее Степки Филина.
— А-а. Ну, конечно…
Я почувствовал, что вечером заведующая довольна и, по-видимому, простила мне многие грехи.
В самый разгар танцев ко мне подскочила Лена. Лоб у нее был влажный, большие глаза сияли, блестели в улыбке ровные зубы.
— Может, все-таки станцуем, Саша?
Она взяла меня за руку, легонько потянула на середину зала. Прикосновение ее было нежное, ласковое.
Я сделал за Леной несколько шагов, уже готовый сдаться, да вовремя вспомнил, как неуклюже буду выглядеть со стороны. Еще отдавлю ей ногу, а то и растянусь на паркете — этого я боялся больше всего.
— Прости, Лена, не могу, занят, — отрицательно затряс я головой, стараясь всячески выказать свое сожаление, и тут же убежал в другой конец зала. Не обиделась Леночка? Ах, остолоп, остолоп! Может, мне просто не хватает решимости? Вот Валька Горбылек, по всему видно, не умеет, а держит вид, прыгает, будто кенгуру, и горя мало! Лишь тут я почувствовал, до чего душно в зале, хотя все окна были открыты. Что-бы освежиться и легче пережить горечь, я вышел во Двор.
Здесь, оказывается, уже топтались ребята, тлели огоньки двух папирос. Шел горячий спор о том, какая из девочек самая красивая. Большинство называло Зину Ямскову. Я участия в дискуссии не принял, для меня-то сомнений не было: лучше Лены Вельской нет никого. Странно, как пацаны этого не видят?
— Слыхали, ребята? — перевел разговор Лев. — Одеяла нам новые скоро выдадут. Я слышал, как завша об этом в канцелярии говорила. Уже выделен полный комплект. Кузьмичу только съездить надо. Хорошие, говорят.