В 20 часов после благословения родителей дети отправлялись спать.
Рассматривая это расписание, следует отметить следующее. Во-первых, дети рано ложились (21 час) и рано вставали (в 7 часов), следовательно, на сон отводилось 9—10 часов. Во-вторых, дети весь день были заняты и их ни на минуту не выпускали из поля зрения дежурные воспитатели. В-третьих, военизированные уроки детей начались одновременно с обучением их грамоте и письму. В-четвертых, при самом удачном раскладе дети виделись с родителями не более двух часов в день. И хотя биографы уверяли, что «Мария Александровна сама руководила воспитанием детей», проводя в детской «большую часть своего времени»208, это не более чем комплиментарное преувеличение.
Военное образование, когда пятилетнего ребенка приучали к стреляющей пушке, показывали, как сменять караулы и разводить часовых, было довольно рано востребовано. В 1850 г. шестилетний Никса впервые разводил настоящий караул209. В сентябре 1850 г., после того как старшему внуку Николая I исполнилось 7 лет, началась его «действительная» военная служба. Следует отметить, что для мальчиков семилетний возраст был рубежным. После дня рождения они окончательно переходили в мужские руки и, кроме этого, происходило еще много сопутствующих изменений:
– в этот день Никсу произвели в первый офицерский чин;
– отделили от братьев и поместили в Собственные комнаты;
– за Никсой был прекращен уход нянь и к нему был приставлен камердинер Костин, который прослужил ему с 1850 по 1865 г. Никса окончательно перешел в руки военных воспитателей;
– в его спальне была поставлена кровать воспитателя полковника Гегеля;
– умываться и одеваться он должен был сам, без прислуги;
– русскую рубашку заменила гусарская куртка;
– на придворных церемониях он стал появляться в качестве офицера210.
Когда 26 февраля 1852 г. второму сыну Александра II Александру Александровичу исполнилось 7 лет, с ним произошли аналогичные изменения. Его произвели в чин гвардии прапорщика и корнета. Мальчика переселили в комнаты старшего брата. Койка воспитателя стояла между кроватями мальчиков, и он не оставлял мальчиков ни днем, ни ночью211. Примечательно, что практика, когда воспитатели спали в одной комнате со своими воспитанниками, сохранялась вплоть до конца XIX в. Воспитатель обязан был находиться в одной комнате со своим воспитанником до тех пор, пока тот не засыпал. Уходя домой, воспитатель великого князя обязательно оставлял вместо себя одного из камердинеров212.
После того как в феврале 1855 г. цесаревич Александр Николаевич стал императором Александром II, положение его
старшего сына изменилось, поскольку мальчик Никса стал цесаревичем Николаем Александровичем. Его отделили не только от младших братьев, но и стали учить по особой программе. При этом военизированный характер и воспитания, и образования по требованию Александра II полностью сохранялся.
Одним из воспитательных новшеств стало появление рядом с цесаревичем молодого боевого офицера, 28-летнего адъютанта князя И.А. Барятинского – Оттона Борисовича Рихтера, что было неслучайно.
О.Б. Рихтер
О своих намерениях и планах относительно наследника Александр II писал в мае 1858 г. «покорителю Кавказа» князю И.А. Барятинскому. В этом письме царь ссылался на генералов В.В. Зиновьева и А.А. Ливена, которые отвечали за весь круг вопросов, связанных с воспитанием цесаревича Николая Александровича. Александр II спрашивал мнение князя И.А. Барятинского о его адъютанте О. Б. Рихтере и сообщал, что он предполагает назначить его «заместителем гувернера при нашем старшем сыне, но прежде, чем мы это решим, желательно узнать Ваше мнение о его характере, чтобы понять, сможет ли он нам подойти. Речь идет о молодом человеке с надежным характером, который был бы другом и советчиком нашему сыну и развивал в нем своими занятиями и общением жажду к обучению. Важен ежедневный контакт с человеком, наиболее близким по возрасту к нашему сыну, из тех, кто его окружает. Вот пока все, что я хотел Вам сказать»213. В этом письме Александр II сформулировал основные требования, которые он лично предъявлял к воспитателям наследника-цесаревича.
Видимо, Барятинский дал Рихтеру самые лестные характеристики. Для этого были все основания. О.Б. Рихтер образование получил в Пажеском корпусе, по окончании которого в 1848 г. поступил на службу корнетом аристократического лейб-гвардии Конного полка. В 1853 г. уже как ротмистр Ахтырского гусарского полка принимал участие в Крымской войне, в осаде крепости Силистрия. По окончании войны Рихтера назначили адъютантом к главнокомандующему Отдельным Кавказским корпусом генерал-адъютанту А.И. Барятинскому. В 1856–1858 гг. Рихтер принимал участие в военных действиях против горцев в Большой Чечне, занятии долины реки Мичик, рубке просек и разработке дорог. В 1857 г. его произвели в полковники и назначили в Куринский пехотный полк. В 1858 г. Рихтер принимал участие во взятии Аргунского ущелья, командуя первой штурмовой колонною, за что получил золотое оружие с георгиевским темляком.