Далее он забормотал что-то уж совсем невразумительное — может, оттого что Коннор слабо, но смог улыбнуться. Но Бернар не просто бормотал. Одновременно он поднял сначала одну безвольную руку мальчишки и принялся потихоньку снимать с неё израсходованные, лишённые силы кольца и браслета, затем — другую, осторожно складывая их на подоконник. Увидев, что он делает, Джарри виновато и беззвучно охнул, и Селена стукнула его в бок, кивая на старого эльфа:
— Что он делает? Зачем?
— Израсходовавшие силу, артефакты сохраняют магическую начинку, а значит, пытаются восстановиться самостоятельно, — шёпотом объяснил Джарри. — Это для артефактов нормальное состояние. Но, если не находят другого источника силы, тянут её с хозяина. Если хозяин здоров, в этом ничего страшного. Потому что тянут слабо. Но если хозяин слаб, как Коннор, они невольно усугубляют его состояние… Бернар прав — об элементарном забыли.
Старый эльф между тем освободил руки Коннора от всех браслетов и колец, после чего снял с его шеи шнурок с таким же чёрным, скукожившимся, как побывавшим в огне, странной формы кулоном. И мальчишка-некромант на глазах у всех вдруг длинно вздохнул и закрыл глаза. Немного испуганная Селена, всмотревшись, поняла, что Коннор засыпает. Она огляделась и кивком показала всем на выход.
— Мальчики, захватите одежду переодеться в бельевой, — шёпотом велела девушка.
У кровати мальчишки-некроманта остался старый эльф, время от времени смачивавший его губы тряпочкой, которую окунал в принесённый Миртом отвар. По виду Бернара, спокойно сидящего при Конноре, Селена сообразила, что опасности нет, и смогла заставить себя так же спокойно уйти. Ну, почти спокойно…
Мальчишки выскользнули первыми — за ними Джарри и Селена.
Спустившись на первый этаж, разделились: братство сразу скрылось в бельевой, а взрослые — направились в свой кабинет. Очутившись в помещении, Джарри улыбнулся:
— Фу-у… Наконец-то…
— Что — наконец-то? — оглянулась на него Селена, уже склонившаяся было перед недавно втащенным в кабинет комодом для вещей. И поняла: — Ты имеешь в виду — война закончилась?
— Именно, — подтвердил Джарри, сбрасывая с себя военную форму и направляясь в угол, где у них располагался собственный рукомойник.
— А тебе не кажется, что сейчас будет сложней?
— В каком смысле?
— Защиту всё равно придётся поддерживать в рабочем состоянии — это раз. Вернётся Ривер со своими магами, придётся приспосабливаться к соседству с ними, а вдруг им что-то не понравится в том, как мы здесь хозяйничаем, — это два…
— Постой-постой, — обернулся Джарри. — Что-то я не совсем понимаю. Почему защиту придётся поддерживать? А, понял. Теперь, когда машин нет, думаешь — появятся одичавшие оборотни? — Он замолчал, размышляя — опустив глаза. — Да, об этом я не подумал. — Он вдруг усмехнулся. — Не страшно. «Шкуры» последнего машинного демона теперь, когда силу из изгороди не будут тянут магические машины, нам хватит надолго.
— Веткин боится — мясо кончается, — вспомнила Селена и снова с тревогой спросила: — Ты же не собираешься ходить на охоту один? Возьмёшь с собой Колра?
— Боишься, один с оборотнями не справлюсь?
Он стоял к ней спиной, философски разглядывая мыло и полотенце в своих руках. Девушка улыбнулась и подошла к нему.
— Ванная комната сейчас наверняка занята. Давай-ка я намочу полотенце…
От первого прикосновения холодной ткани к разгорячённой коже Джарри охнул, но, привыкнув к разогревающему движению, вздохнул от наслаждения. Уловив его вздох, Селена шаловливо смягчила давление на кожу семейного и принялась проводить мокрым полотенцем по его спине ласково и даже нежно… Джарри внезапно обернулся и схватил её за плечи, вгляделся в насмешливые и ждущие глаза, склонился к её лицу…
В дверь загрохотали, и семейный разочарованно застонал.
Еле сдерживая смех, Селена чмокнула его в щёку, отдала полотенце.
— У нас ночь впереди, — напомнила она негромко, словно их могли услышать — за две двери до них. И добавила, подчеркнув: — Целая ночь! Так что — вытирайся и выходи. Что-то у меня предчувствие, что нужна не только я.
Семейный что-то пробормотал, забирая полотенце, но только вздохнул. А девушка, напоминая уже себе: назвался груздем — полезай в корзину! — быстро вышла из кабинета, прошла бывшую «кабанью» веранду и, наконец, очутилась в коридорчике между двумя верандами, где её встретили мальчишки-рыболовы.
— Селена, у нас Каи чуть не утонул! — озабоченно сказал один. — Он решил, что можно пройти ближе к середине запруды, а там — топко.
— Нет, мы его, конечно, вытащили, — вступил в разговор второй. — Вот только мы опять без рыбы. И что делать — честно говоря, не знаем. Селена, может, Джарри придумает? Мы хотели к Вилмору подойти, но он пока занят.
— А зачем к Вилмору? — поинтересовалась Селена.
— Досок во дворе много — можно было бы сделать из них полумост.
«Мостки — не полумост. Или подмостки», — вспомнила Селена словечко из своего дачного прошлого. Речка, на которую часто приходилось бегать за водой для полива, находилась неподалёку от дачи. Проистекала она из ближайшей деревни, и девушка часто видела, как на таких мостках сидели, ловили рыбу мальчишки, а иной раз на них стояли деревенские женщины, полоскавшие бельё, лупя по нему самыми настоящими валиками — плоскими деревянными дубинками… Ох, куда-то не туда занесло с воспоминаниями…
— Ребята, а вы немного подождите, — посоветовала она, машинально защищая своего семейного от новой работы. — Сейчас выйдет Мика — вы у него спросите, где он корпус для своей плоскодонки разыскал. Может, он вам лодку придумает?
Мальчишки-рыболовы переглянулись и кинулись в гостиную — сторожить появление Мики. А Селена нахмурилась, услышав странный прозрачный звук со двора, и вышла из Тёплой Норы. Остановилась, едва закрыв за собой дверь. Два шага — и застыла.
На прикаченном во двор обтёсанном стволе крепчуга, приспособленном для желающих посидеть вместо скамейки, сидели Роза и Ирма. Роза держала в руках странную вещь: инструмент был похож на маленькую арфу, но в три корпуса. И девочка-эльф неуверенно, но играла на всех трёх корпусах какую-то простенькую мелодию. Сыграв буквально пару тактов, она передавала мини-арфу волчишке и показывала, куда ставить пальцы. Та старалась повторить. Вытаращив изумлённые глазёнки, за ними следили Айна и Люция, а Вади сидел поодаль со странным, плачущим выражением на лице, впитывая поразительно чистые, хрустальные звуки.
Идущая мимо Селены Вильма тихо объяснила:
— Мы ходили через пять домов на этой стороне, и Роза увидела лииру. Сказала, что умеет играть на ней, и я разрешила взять её. Ведь можно было?
— Конечно, — тоже тихо откликнулась девушка. «Лиира» — надо запомнить.
— Нет, лучше ты пока всё до конца поиграй, ага? — сказала волчишка, снова передавая лииру в руки девочки-эльфа.
И та снова принялась наигрывать легко запоминающуюся мелодию, разливавшую такое очарование, что ребята во дворе примолкли, прислушиваясь к звонным звукам, оставлявшим в воздухе струнное эхо.
Как открылась дверь, Селена не услышала. Только с обеих сторон от неё встали мальчишки из братства, а за спиной, положив тёплые ладони её на плечи и прислонив к себе, — семейный. И они слушали томительно нежные звоны, позволявшие надеяться, что война и в самом деле прошла, и теперь всё будет замечательно.
ЭПИЛОГ
Чистильщик Эван уехал на следующее же утро. В воскресенье — в септиму. Его провожали после завтрака всей толпой и приглашали приезжать с семьёй, когда всё станет более-менее спокойно.
На следующий день, в понедельник, Джарри и Вилмор — за ними ребята-рыболовы, таща доски, — пришли на пруд. Чуть позже туда же явилось братство. Пока Вилмор и Джарри сколачивали подмостки, мальчишки-рыболовы бегали на подхвате: где — гвозди принести, один раз сбегали в Тёплую Нору за забытой пилой. Мика заявил, что он не собирается делать лодку, потому что не доверяет малолетним обитателям деревни: а вдруг мелочь угонит лодочку да скувыркнётся с неё? Спасай потом их… Селена была согласна. Но зато общими усилиями был сооружён ещё и плот, в середине которого было поставлено нечто вроде морского штурвала, через который протянули крепкую верёвку — и получили примитивный паром. Всю вторую половину дня пришлось катать малышню и прочих, пока «пассажиры» парома не укатались до тошноты. Зато мальчишки-рыболовы получили в своё распоряжение «путь» через весь пруд.