- Я с Хостой, - предупредила его семейная.
Он кивнул и сразу пошёл к столовой.
А Селена, с облегчением выдохнувшая, что успела предупредить, вышла во двор.
Хоста стояла у той же яблони, держась за ветку.
- Я сейчас приду, - не оборачиваясь, сказала женщина-эльф, высоко держа подбородок. Опять-таки слишком высоко.
Долго размышлять или колебаться, что именно делать, Селена не стала. Она решительно подошла к Хосте и взяла её за руку.
- Я из другого мира, мне так можно, - жёстко сказала она.
Хоста обернулась к ней и заплакала.
- Выплачься... - вздохнула Селена и притянула её к себе.
Тонкие руки женщины-эльфа сомкнулись вокруг её талии. Тонкие... Те самые, которыми она сжимала оружие и отстреливалась от магических машин. Которыми стирала одежду для презираемых когда-то оборотней и просто людей, ставших близкими после того, как они спасали её и кормили. Которыми принимала роды у женщин-оборотней и целила кровавые раны своих защитников... Хоста плакала на плече хозяйки места и подруги и ничего не могла поделать со слезами. А когда, начав заикаться от плача, заговорила, Селена молчала и слушала то, что слышала уже не раз:
- Он говорит - у него поместье скоро отстроят у реки... Предлагает переехать туда с Азалией и Корундом... Но там же будут его родители - он из знатного и старинного рода. И они давно хотят со мной познакомиться... Но они не знают! Боги, что мне делать?! Они не знают, что я по-другому не могу относиться к другим расам! Я дралась наравне с людьми и оборотнями, я жила так, как жили они! В грязи, в крови... Он-то этого не понимает - как поймут они?! Он говорит - любит... Но как можно любить, не понимая?! Я уже другая. Мне здесь тепло, понимаешь, Селена? А он... не понимает. Мне страшно быть за гранью - там, где только эльфы, где только моя раса... Я люблю его, готова ради него на многое... А он всё твердит, что я эльф и должна!.. Я не хочу быть должной - я другая... Нет, я пыталась ради него быть тем эльфом, каким была ранее, но... Меня понимаешь ты, дети, а он до сих пор смотрит на детей, с которыми я... как на грязь. И как только он смотрит на них, я понимаю, что ненавижу его... Я так не могу, Селена!.. - Она затряслась от рыданий. - Как ему сказать, чтобы он больше не приезжал?! А он меня уже чувствует. Я даже спрятаться от него не могу!.. Он как приедет - сразу понимает, где я. И сразу идёт ко мне...
Когда она замерла, выпалив всё, что было на душе, Селена осторожно погладила её плечи и вздохнула. Мир до сих пор поделён на тех, кто был на войне, и на тех, кто прятался за стенами города, за его магической защитой.
Хоста перестала вздрагивать, немного успокоилась, и только тогда с грустной насмешкой Селена предложила:
- Давай попросим Трисмегиста выбросить Ильма в войну? За стены города? Пусть встретит и магические машины, и одичавших оборотней... Может, тогда он сумеет понять тебя... И почему это эльфы не такие мудрые, как драконы, которым наплевать на расовые различия?
Женщина-эльф отступила от хозяйки места и печально опустила голову.
- Одну не оставлю, - строго сказала Селена и взяла её за безвольную руку. - Сейчас зайдём в Тёплую Нору, успокоишься, и пойдём в столовую, чтобы не пугать Азалию.
Они и правда молча посидели в гостиной, пока из столовой не начали выходить дети, которые так обрадовались, что здесь сидит Хоста, как будто и не проводили с нею полдня за Лесной оградой. Селена наблюдала, как постепенно Хоста не только успокаивается, но и веселеет, и ругала Ильма в душе дураком.
- Почему в высших заведениях Города Утренней Зари и в храмах не преподают психологию? - спросила она у Джарри уже в личных комнатах, укачивая своего малыша. - Насколько легче было бы тогда Ильму понять Хосту.
- Нет, не получилось бы. - Джарри смешно почесал затылок, размышляя. - Уроки по психологии у нас есть. У эльфов тоже. Но у них же есть непреложный закон: в любой ситуации эльф должен держать лицо. И этот закон перебивает все психологические выверты. То есть... Ильм не понимает, почему Хоста не воспользуется этим законом и хотя бы не сыграет настоящую эльфийскую женщину, ведя себя подобающим образом. Он готов убрать из поместья всю обслугу из других рас - ведь есть эльфы из обедневших семейств, которые готовы работать на богатых представителей расы, что не противоречит основам эльфийских межличностных законов. Он готов на это, пусть даже платить такой прислуге придётся гораздо больше.
- То есть он не понимает, почему она не хочет бросать здешних детей.
- Ты права. Наши дети, даже эльфы, раскрепощённей и ведут себя открыто в чувствах. Если Хоста переберётся в поместье Ильма, открыто она сможет вести себя только с самим Ильмом. А она уже узнала детскую привязанность. Любовь детей переоценить трудно. Они любят её, злятся на неё, когда она вмешивается в их проблемы, ссорятся и мирятся с нею, но они открыты. Она разучилась быть идеальным эльфом из высшего общества, к которому когда-то принадлежала. Она это поняла. Ильм - нет.
- Значит, я правильно думаю, что Белостенный - дурак, - сердито сказала Селена. Испуганно взглянула на заснувшего на руках маленького Стена и вполголоса добавила: - И что теперь делать? Вмешиваться - боюсь. Оставлять так - Хоста уже исхудала, бедняжка, смотреть на неё без слёз нельзя. Запретить Ильму властью хозяйки места приезжать сюда? Тоже не разрешить проблемы - Хоста всё равно ждёт его.
- Пусть решит сама. - Джарри подошёл к двери и сказал уже отсюда: - Когда решит, сделаем ей блокирующие браслеты или кольца, чтобы Ильм не находил её, приезжая сюда.
- То есть ты думаешь... уверен, что она откажется от Ильма...
- Не вполне уверен, но думаю. Кстати, она тебе не говорила - сказала ли она дочери и Корунду о возможном переезде к Ильму в поместье?
- Сказала. Азалия резко против. Корунд - тоже. Но у него свои заморочки. Он до сих пор не верит, что чистокровные эльфы примут его. Даже несмотря на то, что он инициирован теперь. Правда, он помалкивает, потому что в этом семейном деле полного права голоса не имеет, но Хоста уже раскусила его. И мне кажется, она ещё и прячется за дочь с её женихом. Вроде как они на её стороне в отношениях с Ильмом.
- Ты куда?
- Пойду, проверю, как там наши детишки в садовом домике. Видел, как намылилась туда Ирма со своими бандитами - явно хочет тихий час прогулять, хотя нагулялась неплохо.
- Подожди, я с тобой.
Она бережно уложила крепко спящего Стена в колыбельку-корзину, настроила обереги и поспешила следом за семейным.
В садовом домике Ирмы не оказалось. И братства тоже. Зато был растерянный Вереск и застывший при пороге в домик Гарден. Хорошо ещё, семейные вошли не торопясь, а то бы сбили Гардена с ног.
- Что с ним? - обратился Вереск к семейным. - Он пришёл, огляделся, встал вот так - и не шевелится.
- Вот ведь! - с досадой сказала Селена.
Она вспомнила, что в гостиную Гарден заходил, оглядываясь на Орвара, а это был тревожный звоночек, что с мальчиком-эльфом будет плохо.
- Я за Орваром. Надеюсь, он не спит ещё, - тоже сообразив, в чём дело, сказал Джарри и вышел из домика.
Селена вдогонку чуть не спросила, почему бы не вызвать братство или отдельно Мирта, но вспомнила, что Орвар обычно быстрей приводит Гардена в себя. Так что она осторожно взяла застывшего мальчика за руку и отвела в сторону, к дощатой стене, где стояли уже несколько небольших скамеек, недавно принесённых братством сюда. Насильно усадив Гардена на одну из них, Селена присела рядом и объяснила заинтригованному Вереску:
- Гарден - младший брат Мирта. Во время войны с магическими машинами он выжил, потому что погибшие родители привели его к древнему лесу эльфийской магии, дав возможность стать сильным магическим существом раньше, чем это даёт инициация - ты понимаешь, о чём я? - немного озадаченно спросила она.
- Про инициацию мне рассказывали в храме. А как ему помогла магия? Ребята мне рассказывали, что в первую очередь машины убивали тех, кто владел магией.