— Можешь, — вздохнула она. — Ведь вы старались. Не зря же всё.
Сын тряхнул отросшими русыми волосами, сгоняя их с глаз. Только было повернулся к двери, как нерешительно застыл, и Селена поняла, что сейчас, кажется, будет капля дёгтя в бочку мёда, когда вроде всё устаканилось.
— Селена… Джарри… — Коннор обернулся и прикусил губу. — Это плохо, что я перед сном говорю, но будет нечестно, если промолчу. Прости меня, Селена. Отсана… Она, ну… воровка.
— Что-о? — вырвалось у Джарри.
Селена, интуитивно сообразившая, что старший сын скажет неприятное, сумела промолчать, только кивнула. Потом спросила о главном:
— Братство знает?
— Нет, я заблокировал в своём поле информацию так, чтобы даже они не считали.
— Тогда помалкиваем про девочку и дальше. Коннор, Агата?
— Она тоже знает. — Приглядевшись к ошарашенным родителям, мальчишка-некромант понял, что вопросов больше не будет. — Спасибо, Селена…
Коннор вздохнул и вышел, пробормотав: «Спокойной ночи».
Джарри вопросительно посмотрел на семейную, но Селена не хотела говорить о неприятной новости, только ворчливо вспомнила:
— Ишь… Переехать захотел!
— Наш старший — защитник, — с облегчением проговорил Джарри. — Вот и ищет возможность защитить тех, о ком узнал.
— Ага, — уже хмуро откликнулась Селена. — А если он узнает обо всех сиротах пригорода, что тогда делать нам с тобой?
— Заканчивать ремонт мансарды и думать о том пристрое, о котором однажды говорили, — усмехнулся Джарри и тоже встал. — Пора на покой. Завтра у нас… чудесный день! Весёлый и непредсказуемый.
Он обошёл стол и поцеловал семейную.
— С машинными демонами справлялись, — пробормотал он. — Неужто с чиновниками всякими не справимся?
Селена только улыбнулась.
Когда он уснул, обнимая её, прикорнувшую на его горячем плече, Селена уже разработала примерный сценарий того, что надо сделать, чтобы девочки остались в Тёплой Норе. Агата. Надо будет съездить к её приёмным родителям и просто-напросто предложить им сменить для девочки место жительства и школу. Селена предполагала, что те быстро согласятся, дабы не было огласки, как они поступили с приёмной дочерью. А для самой Агаты, возможно, когда-нибудь в жизни пригодится принадлежность к эльфийской семье. Отсана. Вот её будет легко оформить в качестве обитателя Тёплой Норы: только поднять документы о том, что девочка, несовершеннолетняя даже по меркам этого мира, живёт без попечительства взрослых. Договориться с властями о переводе девочки-оборотня в Тёплую Нору тоже будет нетрудно. Только намекнуть, что неприятная история с Отсаной может быть рассказана в городских газетах…
И только подумала о властях, как всплыла мысль, заставившая недоумевать: «Ну, ладно, я понимаю, почему не обнаружили, что в квартире живёт несовершеннолетняя и притом одинокая девочка. Неразбериха вокруг — даже в чиновничьих делах. В пригороде даже переписи населения до сих пор не провели… Но… как девочка до встречи с Агатой платила за квартиру? На что она жила? На какие гроши покупала продукты и одежду себе? — И затаила дыхание, когда поняла: — Вот почему она пошла воровать!»
Последняя мысль уплывающей в крепкий сон Селены: «Но решать проблему с переходом девочек к нам я самостоятельно не буду. Джарри прав. У Тёплой Норы есть не просто учителя и преподаватели. Есть советчики, и им не просто интересно решать проблемы. Им интересно жить делами Норы. Вот пусть постепенно и доходят до моих выводов своим умом!»
… Проснулась задолго до времени подъёма. Будто толкнули. Или позвали. Набегавшийся за прошлый день Джарри спал так глубоко, что она легко выскользнула из-под его обнимающей руки, укрыв его, недовольно заворчавшего во сне, краем одеяла. С трудом удержалась от желания подоткнуть одеяло вокруг него — только улыбнулась своему смешному порыву… Сегодня мыть вчерашнюю посуду не надо. Старшие девочки объявили, что на каникулах будут помогать дежурным в связи с наплывом гостей. И посуда уже вчера сияла чистотой — на радость Лайле и к удовольствию Веткина.
Но какое-то беспокойство гнало хозяйку места, не давая добрать привычное время для сна. Подхватив сложенную на стуле одежду и с улыбкой заглянув под одеяло завёрнутого, как в конверт, посапывающего Стена, Селена осторожно, на цыпочках, прошагала в коридор веранды. Здесь она оделась и вышла сначала во двор. Крепких морозов, как всегда, не ожидалось, так что, шипя от холода и фыркая от невольного смеха, она быстро поплескала из летнего рукомойника студёной водой себе в лицо и вытерлась прихваченным полотенцем.