В помещении внезапно стал нарастать свет. Вскоре Селена, как и остальные, увидела, как Хельми обходит домик и не только восстанавливает магические огни на стенах, но и увеличивает их яркость… У Селены перехватило дыхание: Вереск висел на вывернутой руке и, будто сломанный — вывернув голову, смотрел на неё. Нет, мимо неё.
— С ним всё будет хорошо? — замирая, спросила старого эльфа Селена, борясь с желанием немедленно подбежать к мальчику.
— Да, — спокойно сказал Трисмегист.
И будто эхо — тихий сиплый голос:
— Ты врёшь, старик…
Даже Коннор, сидевший на корточках перед Вереском, отшатнулся, и только помощь Мирта помогла ему не свалиться назад.
Как будто ничего особенного не произошло, Трисмегист безразлично ответил:
— Ты настолько хорошо знаешь меня, чтобы утверждать это?
И встал, словно видеть собеседника во время его отклика.
— Я-а… знаю тебя-а… — провыли с пола.
Селена отказывалась верить, что это воет мальчишка-эльф. Жалость он вызывал неимоверную: тощий, скрученный в позу, в которой сидеть-то тяжело — не то чтобы общаться. И в то же время он вызывал страх. Из слабого тела рвался продирающий по коже сиплый голос… Трисмегист будто ничего не замечал. Он, склонив голову в странном изучающем движении, встал перед этим жалким телом — в шаге от Коннора, которому помогал встать на ноги Хельми. Нечто внутри мальчишки-эльфа заставило его тело скорчиться у столба так, словно вошедшие напугали его, но силы на то, чтобы огрызаться, ещё оставались. Селена с тревогой следила за двумя собеседниками. Неужели демоническая сущность и вправду знает Трисмегиста? Откуда?
Будто подслушав, старый эльф спросил:
— И откуда ты меня знаешь?
Кажется, Трисмегист старается разговорить тварь, сидящую в Вереске? В садовом домике стало тихо, как будто в нём остались лишь двое. Коннор вообще будто исчез, хотя он только что стоял рядом с Миртом. Мирт же, несмотря на эльфийскую связь с Вереском, предпочитал к нему не подходить ни на шаг: едва помог Коннору встать, как тут же ушёл к двери. Не боялся — наблюдал.
Тварь сипло рассмеялась:
— Тебе любопытно, старик? Тебе интересно? Признайся, старик! Тебе любопытно!
— Мне любопытно, — негромко подтвердил Трисмегист. — И что дальше?
— А я не скажу… — прошептала сущность и завизжала: — Не скажу — и ты сдохнешь, так ничего и не узнав!
— Колин, отдай Нота Селене, — холодно сказал Коннор, словно появившийся из ниоткуда — снова у столба. — Снимаем блокирующие кольца. Мирт!
— Сделал.
Братство окружило беснующуюся в теле мальчишки-эльфа демоническую сущность, поглядывая на Коннора: что, мол, ещё сделать придётся? Но старший сын Селены неожиданно для всех взял за руку Трисмегиста, а потом — стоящего рядом Мирта. Сообразив, что именно задумал Коннор, братство взялось за руки. Селена с беспокойством ожидала, что произойдёт дальше. Она не думала, что сын нашёл решение проблемы с Вереском. Но если даже он нащупал ниточку, с чего начинать это решение, да ещё включив в это начало старого учёного эльфа, — уже замечательно! Селена сама не заметила, как возникла надежда, что мальчишки вместе с Трисмегистом сумеют справиться с затаившейся в теле мальчишки тварью и без Перта.
Сущность, судя по всему, обалдела от происходящего и больше не визжала. Зато монотонно заговорил Трисмегист. И Селена снова испугалась, потому что, как ей показалось, старый эльф начал провоцировать тварь на агрессию.
— Мне незачем знать, откуда ты знаешь меня. Мне достаточно того, что ты сам сказал об этом. Ты слаб.
Тело мальчишки будто взвилось. «Вереск», сгорбившись, встал у столба — напротив Трисмегиста.
— Я не сла-аб! — заявила сущность всё тем же противным фальцетом. — Я очень силён! С чего ты взял, что я слаб? Из того, что это тело слабое? Нет, оно ещё послужит мне, а потом я перейду в другое — и ты меня не поймаешь, старик! Не поймаешь!
На последнем слове его перебил Коннор — будто специально вразрез с последним словом твари — тоже, как и старый эльф, монотонно произнеся:
— Поймал!
Вереск судорожно вздрогнул — и вцепился в столб руками, как будто боялся упасть.
— Поймал, — монотонно подтвердил Трисмегист.
Селена следила за всеми, затаив дыхание. Что они поймали? Кого?!
Мальчишка-эльф медленно взглянул на свою прикованную руку и слабо сказал:
— Больно… Эта… опять была, да?
Руки мальчишек распались, и Селена быстро подбежала к Вереску.
— Вереск, тебе больно? — Сама с искажённым от сочувствия лицом, она вглядывалась в мальчишку, который морщился, дыша часто и прерывисто. Боялась — до ужаса, но всё же положила руки на худенькие плечи.