— Миона, — продолжила мама. — Вчера мы имели честь наблюдать настоящее чудо. Мы видели этого мальчика, Гарри, до того, как ты прикоснулась к нему. Боюсь, что его травмы были не совместимы с жизнью, он потерял много крови. Мы не видели, но у него скорее всего были сильно повреждены сосуды. Полиция обследовала чулан, там было слишком много крови для простых ссадин. Но ты сделала невозможное — на наших глазах переломы исцелялись, мальчик оживал! И иначе как волшебством это назвать нельзя! И, если честно, мы теперь не знаем, что нам делать, — она растерянно смотрела на отца. — Скажи, ты знаешь, что происходит?
— Мам, согласись, несколько странно спрашивать это у девятилетней девочки? — улыбнулась я. — Но да, кое-что я знаю. Гарри такой же, как и я. С ним тоже происходят иногда такие же странности, как и со мной. Мы с ним назвали это выбросами силы. Они всегда получаются спонтанно, когда мы сильно напуганы, когда нам больно, когда мы злимся или просто очень расстроены. Вчера не я исцелила Гарри, а он сам. Думаю, я просто поделилась силой. Когда мы с ним познакомились и подружились, то случайно обнаружили, что имеем нечто общее. Чтобы сильно не выделяться среди других детей своими разговорами, стали называть эту силу магией, а себя магами, или волшебниками. Буквально несколько дней назад мы провели ритуал братания, который я вычитала в одной из приключенческих книг. Я пообещала быть ему сестрой, помогать и защищать. Видимо магия действительно существует, потому что если бы не предчувствие, мы могли бы и не успеть спасти Гарри.
— Дорогая, кажется нашей дочери нельзя читать столько книг, она начинает говорить, как взрослый человек, — усмехнулся отец.
Вот черт! Надо прекратить вести себя слишком по-взрослому. Понятное дело, что мне так привычней. Но надо же было понимать, что рано или поздно кто-нибудь да заметит!
— Папа, книги — лучший учитель! — пафосно высказала я и рассмеялась. — Ну вы же все равно будете любить меня, даже такой занудной?
— Конечно, милая, как мы можем не любить тебя? — улыбнулась мама.
Эх, если бы ты знала, кто я на самом деле…
— Мам, пап, а что теперь будет с Гарри? И с его родственниками? Можно он поживет с нами, пожалуйста! Я не хочу, чтобы его однажды просто убили эти ненормальные!
— Гермиона, — посерьезнел отец. — Семейство Дурслей сейчас заняты судебным разбирательством по делу жестокого обращения с ребенком и покушения на убийство. В виду того, что ни один из нас не может рассказать о том чуде, что вы устроили этой ночью, очень сложно доказать, что Гарри был на грани смерти. Конечно, наши показания учитываются, но согласись, мы сами вломились в дом к незнакомым людям. Боюсь, что твоему другу никто не поверит, так как эти люди создали мальчику репутацию бессовестного лгуна. На нашей стороне только то, что Дурсли не успели убрать все из чулана, там осталась и кровь в неимоверном количестве, как я уже говорил, и следы пребывания Гарри, его вещи, учебники. Я рассчитываю, что нам все же удастся доказать их виновность. Может, не посадят, конечно, но наблюдать за ними будут. А уж Гарри точно не вернется в эту семью. Вот только не знаю, дочка, получится ли у нас усыновить мальчика.
— А у нас есть система патронажа?
— Что?
— Ну, это когда по документам ребенок числится в приюте, но живет у патронажной семьи. Он не считается усыновленным, но эта семья за ним приглядывает.
— Не знаю, получится ли организовать что-то подобное, но мы можем попробовать, — отец задумался, ему, видимо, пришлась по вкусу эта мысль. — Ребенок фактически живет в семье, но при этом бумажной волокиты меньше. Посмотрим, что можно сделать. Если я правильно помню, один из моих пациентов может с этим помочь.
— Дочка, какая же ты у нас все-таки добрая, — улыбнулась мама, вытирая слезы в уголках глаз.
— Вся в вас, — польстила я родителям. — Ах да, еще кое-что. Скажите, а можно Гарри поменять фамилию?
— Зачем это? — удивились родители.
— Ну или сделать двойную, Поттер-Грейнджер, например? Я боюсь, что Дурсли не оставят эту ситуацию просто так, и могут попытаться навредить Гарри. Так как они не знают, где мы живем, не знают даже как меня и вас зовут, логично будет найти самого Гарри. Мальчиков с именем «Гарри» в Лондоне очень много, в школе на нас побояться напасть, официально им никто не даст информацию — они теперь под присмотром полиции, а значит — неблагонадежные. А если еще и в документах не будет фигурировать настоящая фамилия, то найти человека практически нереально.
— Точно. Миссис Грейнджер, — повернулся он к маме. — Нашей дочери категорически нельзя читать столько книг. Она становится умнее нас самих, — притворно нахмурившись пробормотал отец, но тут же бросил мне одобрительный взгляд. — Но мысль толковая. Ничего не обещаю, но опять же, попытаться нам никто не мешает.
— Хорошо, — улыбнулась я.
Бюрократия — великая сила. Думаю, даже волшебники не смогут отыскать по документам, куда делся Гарри Поттер, если он перестанет существовать. А если и смогут, на это у них уйдет слишком много времени, а мы успеем придумать что-нибудь еще.
Когда Гарри проснулся, я рассказала ему все, что произошло. Он чувствовал себя уже достаточно хорошо, хоть и стеснялся того, что мы с ним лежали едва ли не в обнимку.
— Я теперь твоя сестра, — улыбнулась я заробевшему мальчику. — Я обещала тебя защищать, и я очень постараюсь, чтобы ты больше не оказывался в такой ситуации, как в тот раз. Прости меня, за то, что не сдержала свою клятву.
— Ты сдержала! — ответил Гарри. — Если бы вы не приехали, я мог умереть. Помню, как очень хотелось заснуть и не просыпаться больше никогда. А потом стало тепло и хорошо. Это была ты, Гермиона. Ты моя сестренка, старшая и очень любимая. Знаешь, это так странно — любить человека, с которым знаком всего несколько месяцев, но так хорошо знаешь, — мальчик покраснел, но говорил совершенно искренне.
— Знаешь, я чувствую то же самое. Теперь ты моя семья, и даже наша сила это подтвердила, приведя меня к тебе. Думаю, когда со мной что-то случится, ты так же придешь на помощь. Ведь мы обещали друг друг.
— Да, мы обещали…