За опустевшим от малолетних бандитов столом совершенно спокойный (слова Ирмы явно не смутили его) Коннор-младший вынул блокнотик и быстро что-то записал в него. Затем сунул его обратно и принялся неспешно допивать свою порцию компота… То есть, что бы ему интересного ни сказали, он сам этим не заинтересовался? Но думает, что должен знать Коннор-старший?
Селена бы всё отдала, чтобы узнать, что же такого важного сообщили Вади и Ирма Коннору-младшему, что он счёл необходимым новость записать. Впрочем, эта запись, вполне возможно, могла содержать всего лишь расписание сегодняшнего дня, когда Коннор мог пойти на пейнтбольное поле, чтобы покататься на скейтах вместе с Ирмой и её бандой. Хоть это ему сейчас доступно из всех спортивных развлечений. Коннор-то старший, часто, придя в себя, тут же бежал на учебное поле чёрного дракона, моментально чувствуя, что его спортивная форма ощутимо ослабела. Хотя бы потренироваться!.. Подраться-то ему теперь не удавалось: ребята побаивались схватываться с ним в полную силу: а вдруг в самый неподходящий момент “проснётся” Коннор-младший? Этот — увы, драться не умел. Абсолютно.
Последние дети выбежали с завтрака и помчались по своим комнатам — собираться в школу. Селена напомнила дежурным, чтобы они помогли Лайле, девочке-троллю, не только собрать посуду, но и сбегали бы в подвал за овощами. Лайла тоже бегает в деревенскую школу. Но не из-за проблем с поведением. Круглощёкая и смешливая девочка и в самом деле оказалась, как и её старший по кухне, Кам, неспособной к обучению выше третьего класса — по здешним нормам. Даже Асдис, загоревшаяся идеей Селены пробить необучаемость подростков-троллей, опустила руки. Зато рисовала Лайла и пела с огромным удовольствием. Голосок, конечно, был совсем тонюсенький, чисто подростковый — сплошной фальцет к тому же. Но Селена надеялась-таки найти ещё какой-нибудь талант у девочки, чтобы та не чувствовала себя изгоем в обществе.
… Наконец, Селена вышла из кухни, прошла столовую и очутилась в гостиной. Как будто специально в нужный момент.
Из тамбура появилась Аманда, оставлявшая в Тёплой Норе на время рабочего дня приёмную дочку — драконишку Люцию.
Коннор стоял в двух шагах от двери в столовую.
Не успела Аманда переступить порог из тамбура, как Люция вскинулась и со всех ног бросилась к Коннору. Он в этот момент, кажется, решил наконец, куда ему надо пойти, и сделал буквально три шага — поневоле навстречу девочке-дракону. И увидел. И понял, что Люция сейчас либо врежется в него, либо он поднимет её, как поднимал порой девочку-дракончика в воздух её старший брат Эрно. Впрочем, ему, Коннору, думать не пришлось. Люция мчалась именно для того, чтобы подпрыгнуть. И прыгнула — руки вверх. Так что Коннору пришлось только подхватить девочку под мышки — и по инерции её разгона взметнуть к потолку! Ахнуть никто не успел: Люция одновременно со взлётом распахнула свои крылья, но не для того, чтобы как это бывало, укрыть ими Коннора или то существо, к которому прыгнула на руки. Нет, она резко выбросила их будто из странного, высокого чувства — радости? Счастья?.. Они коснулись потолка кончиками — без смертоносных боевых когтей, мягко, словно девочка-дракон давно мечтала прикоснуться к потолку.
Коннор-младший с трудом держал на вытянутых руках дракончика (тяжёленькая всё-таки!), но держал, с изумлением вглядываясь в лицо Люции, которая смотрела на него вынужденно сверху и смеясь.
Когда его руки дрогнули (застывшие поначалу, невольные зрители инстинктивно подались к нему — помочь, если что), Люция чуть ли не с треском сложила крылья и затем полностью убрала их, чтобы мгновением позже повелительно пискнуть. Судя по всему, Коннор понял этот писк без слов и осторожно поставил её на пол подрагивающими от усилия руками. Остолбеневшая от происходящего Селена ещё подумала: не будь у него накаченных рук Коннора-старшего, он бы точно уронил девочку-дракончика.
Поставленная на ноги, Люция, как ни в чём не бывало, побежала в детский уголок гостиной, где обычно дожидалась, когда малышню выведут погулять.
А немногочисленные зрители, озадаченные (что это было? Предсказание? Или просто выражение дружелюбия?), посмотрели сначала ей вслед, а потом — на Коннора-младшего. На Коннора, впрочем, надо было смотреть раньше: пока все глазели вслед Люции, он, явно обескураженный (Люция к нему, младшему, никогда не подходила раньше), сбежал на второй этаж. Внимания к своей персоне он не любил. Это не старший, который бы остался в гостиной и посмеялся бы над тем, что, мол, ещё выдумала Люция.
А что выдумала Люция?
Сбитая с толку Селена внезапно горячо пожелала, чтобы Люция таким образом предсказала “возвращение” настоящего Коннора!