Затем ухватилась за дула обоих ружей и потащила их с веранды к гостиной для взрослых. Селены нет. Где она? Ага, ушла в столовую — готовиться к приёму гостей.
Ружья тяжёлые даже для крепкой драконишки. Так что Люция догадалась, что можно сделать, чтобы обратить на себя внимание Селены. Девочка подняла дула насколько сумела, а потом разжала пальцы. Грохнуло хорошо так! Селена выскочила из столовой немедленно!
— Что случилось, Люция?! — испуганно спросила она — и ахнула, увидев ружья, которые валялись перед дракончиком.
— Тебе! — велела Люция и нагнулась за одним из ружей. — И ещё кому-то! И ещё надо! Возьми!
— Но, Люция… — хозяйка никак не могла успокоиться, а потому не понимала, хотя и отняла ружьё у драконишки.
— Бернар с-сам с-стрелять не с-сможет, — вздохнула Люция. — У Мики тоже ружья нет. И у Колина. У тебя ес-сть. У магов ес-сть. Ещё кому-то даш-шь!
Селена присела перед ней на корточки, уже со страхом вглядываясь в её глаза. Кажется, хозяйка дома начала понимать.
— Люция, мы должны взять ружья, чтобы встретить того, кто приедет?
— Да.
— Бернар в опасности?
— Да. Мика, Колин — тоже.
— Спасибо, Люция, — кивнула ей Селена и встала. — Пойдём — провожу на второй этаж. А потом…
— С-сама, — проворчала драконишка. — Беги — не ус-спееш-шь!
— Беги?! — повторила Селена и, зажав оба ружья под мышками, бросилась из гостиной. Хлопнула дверь, и Люция вздохнула: хоть бы Селена не забыла начинить ружья теми штучками, которые так грохочут, когда ими стреляешь!
Прежде чем подняться на второй этаж, к маме Аманде, Люция подбежала к окну, выходящему на улицу, и, забравшись на стоявший рядом стул, выждала. На пасмурной деревенской улице было пустынно. Но вот стукнула входная дверь в Тёплую Нору. Секунды спустя на улице появилась Селена с охапкой ружей и сумкой — драконишка понадеялась, что именно в сумке будут те гремящие маленькие штучки. Селена огляделась, а потом припустила бежать к противоположной улице, к самому близкому дому. В нём — знала Люция (она всех жителей знала!), живёт маг Ривер. Хотя — припустила бежать — это не совсем верно: от тяжести перегибаясь на одну сторону, хозяйка места с трудом тащила оружие.
Через несколько минут драконишка убедилась, что к Пригородной изгороди идёт небольшая толпа вооружённого народа: и люди, и оборотни, и эльф Корунд, который проснулся, когда Селена пробегала мимо веранды — гостевого кабинета, где он спал. И ему Селена успела стукнуть в окно…
Успокоившись на этом — прорицание получило необходимое противодействие! — Люция сползла со стула и побежала на второй этаж Тёплой Норы. Нельзя, чтобы мама Аманда испугалась, проснувшись и не найдя на месте своей упрямой дочки-драконишки. Да и за новенькой девочкой надо приглядеть, чтобы не плакала… И, топая босыми ножками и хитро улыбаясь: а Селена, испугавшись, даже не заметила, что она босая! — драконишка вернулась в постель и натянула на себя одеяло…
Глава двадцать первая
Он, высокий, внешне худой от недоедания подросток, легко придерживал под мышки повисшего на его руках без сознания, довольно грузного старика Бернара, ощерясь и бросая по сторонам злобные взгляды, словно затравленная бездомная собака.
Со стороны деревни в него целились из ружей собравшиеся у изгороди жители. Драконы, со своими “пассажирами”, опустились на луговине, ближе к пейнтбольному полю, отрезая ему путь к погибшей в войну деревне. Армия храмовых машин подъезжала, неумолимо беря его в полукольцо. А с обеих сторон от Тёрна стояли вконец растерянные Мика и Колин.
Оправившись от приземления, Коннор огляделся. Возле ближайшей к нему машины уже стоял Дрок. Мальчишка-некромант хотел отвести от него взгляд, чтобы проверить, как чувствуют себя младшие братья, но уловил вроде как мельком брошенный на него настойчивый взгляд Белостенного. Незаметно подошёл к нему ближе. Встал рядом — двое храмовников даже потеснились, чтобы дать ему эту возможность.
— Поговори с ним… — прошелестело от Дрока, который, показалось, даже не посмотрел на него.
— Я?..
— Ты подрос, но ты выглядишь младше своих лет. И умный. Отвлеки его, — опять-таки не глядя на Коннора, велел Дрок. Мальчишке некроманту почудилось даже, что он не двигает губами, говоря с ним.