Осторожно шагая по неровной земле, порой соскальзывая с замёрзших и влепившихся друг в друга земляных комьев и обломков плит, Коннор обошёл пространство перед лёжкой и сумел протиснуться между вбитыми в поверхность склепа плитами, ближе к стене. Тесновато здесь…
Морщась, жалея, что не взял рабочие рукавицы, он боком сделал несколько шагов и оказался за единой стеной из двух плит, параллельно скосившихся друг перед другом, оставив острые треугольники для просмотра внизу и наверху. Оба угловых окна были плотно затканы в несколько слоёв паутины, от старости облепленной грязью. Но даже сквозь эту лохматую “марлю” лёжка напротив просматривалась замечательно. Не зная, насколько хорошо “видит” Ивар, Коннор не стало накладывать на паутину заклятие отвода глаз. Чтобы наблюдать за происходящим в подземелье через верхнее “окно” — отметил он, — придётся стоять чуток на полусогнутых. Ну, а когда Ивар уснёт, когда Коннор закончит с вытягиванием информации из него, можно будет (он оглянулся) присесть на плиту, которой не видно, но край которой торчал из стены в шаге слева от него… Он только хотел присесть на этот край, чтобы примериться, можно ли будет на ней подремать… И насторожился. Ничего не слышно, но впечатление приближения нарастало. Ветер друидов несёт Ивара!
Коннор немедленно “приготовился к встрече”.
Помня о вчерашнем обследовании подземелья, он предполагал: на этот раз, зная, как трудно входить в склеп по забитым землёй лестничным ступеням, Ивар будет осторожней и спокойно спустится.
Но Ивара словно разъярённым вихрем втиснуло под плиту, а затем швырнуло на земляную поверхность “пола” в подземелье.
“Ну ты и торопыга!” — пока ещё изумлённо решил Коннор, ожидая, что маленький друид сейчас встанет и заползёт в своё гнездо… Он плохо видел, боясь активировать магическое зрение, но отчётливо слышал, как падают скукоженные от октябрьских заморозков листья, как шуршит прочий растительный сор, рассыпаясь вокруг тела Ивара.
Тёмная куча — Ивар — лежала до тех пор, пока не стих последний шорох. Коннор ещё с сочувствием подумал, что маленький друид после такого вторжения будет весь в синяках, а потом даже встревожился: умеет ли Ивар целить собственные мелкие травмы, как умеет это каждый, даже самый младший обитатель Тёплой Норы? Для всех желающих в учебке старик Бернар проводил уроки “скорой помощи”, как их называла Селена. Но вот Ивар… Что-то Коннор сомневался, что тёмные друиды учили мальчика-некромага заботиться о себе. А ведь ему ещё предстояла холодная ночь в лёжке, отделённой от стылого земляного “пола” ненадёжным слоем растительного мусора.
“Зачем вообще он сюда припёрся?” — раздражённо поморщился Коннор, глядя на неподвижную тёмную кучу, еле видимую в неустойчивом сумраке. Так ли уж тяжело было оставаться в Тёплой Норе, на чистой, мягкой постели? В тёплой комнате? В доме, абсолютно защищённом? Среди живых существ, которые готовы защищать?
И вздохнул… Неужели привычки друида сильней? Но тогда почему сюда? А не на местное кладбище?
Минуту спустя Коннор получил ответ на все свои вопросы.
Тёмная груда на полу шевельнулась. Напрягая зрение, Коннор разглядел, как Ивар с живота повернулся набок и приподнялся на локте. Полежал так, то ли стараясь привыкнуть к боли от ушибов, то ли прислушиваясь. Затем, помогая себе руками, встал на колени, продолжая опираться на руки. Снова замер.
Затаив дыхание, Коннор ждал, сообразив, наконец, что Ивар сюда уходит отнюдь не только для сна… В глухой тишине внезапно раздался уже не шелест падающего с маленького друида растительного сора, не шорох, который он поневоле производил, двигаясь… Звук, изданный мальчиком-некромагом, сочетал в себе короткий стон и сип, который получается, когда человек содранным от крика горлом лихорадочно втягивает воздух, необходимый ему для дыхания…
Потом дыхание Ивара зачастило — всё с тем же коротким стоном на выдохе и на вздохе… И очень скоро оборвалось утробным вздохом со звуками тошноты.
Потрясённый Коннор смотрел, как и так плохо видная фигурка маленького друида постепенно скрывается в огромном потоке корней, которые рвутся из него…
И прозревал. Не Ивару нужна была защита Тёплой Норы. Это её, уходя от неё подальше, защищал от себя мальчик-некромаг.
Неизвестно, сколько по времени продолжалась страшная рвота — или атака в никуда ядовитых корней… Но как много их было…
Последний медленно свесился изо рта Ивара и, как и остальные, уложился в жуткое плетение вокруг маленького друида. Снова тишина… Потом Ивар отчётливо сплюнул перед собой. Снова зашуршало, когда Ивар всё-таки сел на колени, устало уронив руки по бокам.