— Зачем? — спросил практичный Мика. — Превратится в человека — сорвёт.
— Колин… — Ирма запнулась. — Колин в последнее время слишком часто остаётся в волчьей форме. Ему всё трудней оборачиваться. А сейчас он слаб. Не обратится. Верёвку сорвать не сможет. Только вы ему хлебушка оставьте. И рыбки.
— Оставим, — согласился мальчишка после вопросительного взгляда Селены.
Колину, надёжно привязанному к крюку на стене, оставили еды. Ирме нашли в куче тряпья что-то вроде куртки, только без подклада, — её Селена взяла с собой на тот случай, если волчишке захочется или придётся обернуться в человека. Затем мальчишка настроил обереги дома-трубы, и вся компания быстро зашагала следом за волчишкой, которая сказала, что знает короткую дорогу к поселению.
Если бы девушка знала, что скрывается под словами Мики: "Дом ещё чистить надо", она бы ещё подумала, предлагать этот поход или нет.
4
Когда Ирма отбежала от них что-то понюхать под кустами, Мика тихо спросил:
— Селена, ты думаешь, они согласятся жить в одном доме с нами?
Девушка почувствовала, как потеплело в груди от этого "с нами".
— Честно? Не знаю. Но я всегда мечтала жить в своём доме. Ну, в отдельном от своей семьи.
— Почему?
— Были причины. А ещё — всегда мечтала жить на природе.
Чуть не проговорилась. Когда в том мире, где она была Леной, брат уговорил её продать квартиру матери и жить с его семьёй, она даже обрадовалась, не подумав хорошенько. У брата тоже была трёхкомнатная. Лена надеялась, что он добавит к её деньгам деньги от продажи своей квартиры и купит двухуровневую, где они будут жить большой и дружной семьёй. Мечтательница. Наивная. Деньги отдала все и сразу. Брат купил себе и жене машины, к ним гараж, а потом дачу в черте пригорода. Лена получила в своё полное пользование по ночам узкий диван на кухне и сомнительное удовольствие пять месяцев в году дышать свежим воздухом, горбясь на дачных грядках.
Она вздохнула. Хватит о том мире. Пора вживаться в этот.
Путём быстрого обследования по дороге Селена выяснила, что заросли высоких стеблей — и впрямь заброшенное кукурузное поле. А поскольку пока ещё плоские початки прятались в самом стебле, можно предполагать, что сейчас начало июня. Прекрасно. В смысле не то, что начало июня, а то, что кукурузной кашей на зиму, если зима здесь есть, обеспечены.
— Здесь всегда так прохладно?
— Нет. Только недавно было жарко, — откликнулся Мика. — Потом дождь был, а после него — холодно.
Чем дальше, тем трудней было идти — пробираться в зарослях кукурузы-самосейки. Из кукурузного леса Селена вышла с огромным облегчением. Но сделала всего несколько шагов и вдруг обнаружила, что детей рядом нет.
— Эй, вы где?
Две кукурузины раздвинулись — и обе мордашки, мальчишечья сверху и волчья снизу, подняли глаза к небу. Селена невольно проследила их взгляд. Серые тучи с редким просветом. Лучи невидимого солнца, изредка прозрачными столбами упёртые в землю…
Приглядевшись, она увидела дома того самого селения. До них оставалось пройти широкий луг — очень сильно напоминающий саванну: редкие кусты еле-еле выживающей без дождей травы, сухая земля, часто переходящая в каменистую. Затем отметила, судя по чёрным провалам, небольшую овражистую речку, за ней — не то новый луг, не то поле. Ничего особенного, в общем. Минут двадцать от силы ходу. Почему же дети не выходят?
— Мика, что случилось?
— Место открытое, — отозвался мальчишка. — А вдруг демоны налетят?
Селена невольно отступила. Ой… Забыла. И сразу вспомнились слова Мики о драке демонов, из-за которых деревья поломало здорово. Поёжилась, продолжая выглядывать из кукурузных зарослей.
— Ирма, а как вы с Колином ходили сюда?
— А мы не ходили, — отозвалась волчишка, предварительно перекинувшись, отчего Мика высокомерно отвернулся от неё. — Мы приходили сюда и видели, что здесь короче.
— То есть к самому поселению вы и не думали подходить?
— Конечно! — удивилась Ирма. — Под открытым небом — бегать туда опасно.
Кажется, Мика, отвернувшись в сторону, проворчал: "Бестолковая!"
Снова выступив из зарослей, Селена со вздохом пригляделась сначала к земле, затем к небу. Ну, ладно. Была бы одна — пошла бы сразу. Потому как за себя отвечать легче. Но ведь рядом дети. Страшно заранее: а случится с ними что-нибудь?
И тут вдруг Селену осенило. "Эй, ты! Перевозчик-перетасчик! — позвала она мысленно. — Притащил сюда никчемную, пару раз помог — помогай дальше! Успеем мы перейти это пространство до появления здешних демонов, как их называют дети?" И притаилась, нетерпеливо прислушиваясь к самой себе. Сначала — тихо. Девушка слышала только пересвист каких-то малых птах, шепоток ветра в кукурузных зарослях. А потом…