— Мелкий, а ну отошёл от дороги! — Голос Роя внезапно оказался наполнен тревогой, и бывший Стальной закатил глаза, даже не пытаясь скрыть самодовольную ухмылку. Своим страхом Мустанг, сам того не осознавая, подал ему замечательную идею для мести.
Кончать жизнь самоубийством он не собирался, как не собирался и травмироваться. А вот хорошенько напугать одного офицера и преподать ему урок — научить ценить и уважать людей вокруг себя — очень даже.
Красный сигнал светофора сменился зелёным, и Эдвард подождал, пока редкие стоявшие машины тронутся верёд. Мустанг был ещё далековато и воплотить спонтанную идею в жизнь можно было не спешить. Когда основная масса автомобилей ушла, на дороге остался не спеша трогающийся автомобиль, скорость которого вряд ли была выше скорости телеги с лошадью.
«Самое то!» — взвесив все «за» и «против», решив, что без труда перескочит проезжую часть перед носом машины, Эдвард дождался, пока и Рой, и автомобиль окажутся на приемлемом расстоянии. — «Надо быстро, но достаточно близко, чтобы он в штаны наложил от страха!»
— Эдвард, а ну вернись!
— Сказал же, отстань от меня! — С этим криком мальчишка решительно шагнул на проезжую часть.
Но то ли водитель автомобиля оказался типом с хорошей интуицией, то ли просто забыл выжать сцепление перед переключением передачи, но машина вздрогнула и заглохла, не доехав до ребёнка примерно четыре метра.
«Проклятье, всё испортил!» — Эдвард потерял внимательность и пошёл к островку безопасности, напрочь позабыв, что на светофоре всё ещё зелёный и что его могут не увидеть из-за остановившегося и не включившего аварийку автомобиля. На тот момент в мыслях Элрика отчаянно формировался план на тему «как успокоить разъярённого полковника», который уже добежал до перекрёстка и одним своим видом предельно ясно дал понять, что одному непослушному мальчишке по прибытии домой точно не поздоровится.
Внутри ребёнка постепенно зарождался страх. Эдвард и сам уже понял, что затея изначально была опасная и дурацкая. Чем он думал вообще? Хорошо, что всё обошлось и больше транспорта на дороге не было…
Звуковой сигнал, как и мчащийся прямо на него легковой автомобиль Эдвард заметил слишком поздно.
Комментарий к 9 - Новые распри
Я полностью поменяла эту главу и, надеюсь, результат стоил затраченных усилий. **10-12 главы уже в черновиках и автоматически опубликуются, когда количество “ждунов” достигнет нужной отметки.**
Отзывы, как и всегда, приветствуются!
========== 10 - Авария ==========
Всё произошло слишком быстро.
Он даже не успел осознать ситуацию и испугаться.
Просто почувствовал сильный толчок в спину и в следующий момент упал на тротуар, сильно содрав ладони и коленки. Визг тормозов, какой-то шум, треск, чьи-то крики — всё смешалось в одно. Не сразу пришло осознание, что случилось, поэтому вдруг обступившие его люди несколько дезориентировали. Кто они? Что им от него нужно было?
— Детка, ты в порядке? — какая-то женщина опустилась перед ним на колени, обхватив его руками за плечи и взволнованно заглядывая в глаза.
Эдвард скривился. Голова раскалывалась от шума, руки и ноги болели, и по ним стекала кровь; хотелось плакать. Женщина, поняв, что вряд ли дождётся от малыша внятного ответа, осторожно прощупала его конечности, грудную клетку, затем аккуратно повернула к себе спиной. Эдвард не очень понимал, зачем это, ведь кроме боли от содранной из-за падения кожи ничего страшного с ним не случилось, разве что перепугался не на шутку, поняв, что на него летит автомобиль. Но ведь полковник оттолкнул его, значит, всё в порядке. Верно ведь?
«Полковник?»
Мысли формировались медленно, ещё медленнее приходило понимание, что именно случилось. Полковник. Полковник увидел, что на него несётся автомобиль и рванул вперёд, отталкивая на безопасный тротуар, а сам? Если он оттолкнул Эда, осталось ли у него время самому избежать удара? Сердце забилось быстрее, а к горлу подступила тошнота. Несмотря на всё больше проявляющееся детское мышление, Эдвард прекрасно понимал, что время до столкновения опекуна с машиной шло на секунды и… Полковник никогда не демонстрировал акробатические трюки, а скорость реакции хоть и была на высоте, тело вряд ли могло успеть освободить дорогу за столь короткий промежуток.
И люди не столпились бы вокруг и не кричали, если бы всё было хорошо.
Руки задрожали, горло свело спазмом и стало трудно дышать. Нужно было обернуться, но липкий страх сковал тело, не позволяя шевельнуться. И женщина. Женщина крепко держала за плечи и шептала что-то успокаивающее, при этом не позволяя посмотреть назад. Люди, столпившиеся позади него, бесконечно переговаривались и что-то кричали друг другу. Паника витала в воздухе, казалось, её можно было брать в руки и резать ножом.
— Кто-нибудь, вызовите скорую!
— Уже позвонила!
Два голоса особенно выделились из шума толпы, и Эдвард понял, что всеобщая паника начинает захватывать и его. Шок постепенно проходил, уступая мозгу право осознавать реальность. И реальность эта была совершенно не такой, какой бы мальчику хотелось её видеть.
«Нет. Нет, не верю!»
Это ведь не обязательно был полковник, верно? Скорая вполне могла понадобиться водителю: судя по скрипу тормозов и глухому удару, тот во что-то врезался. Может, в дерево? Ведь не обязательно это должен был быть человек! Но деревьев на дороге никогда не было, а люди стояли совсем рядом, в нескольких шагах. Это… Это вряд ли было дерево. Краем глаза мальчик заметил подбежавшего к толпе мужчину, голос которого раздался совсем рядом. Эдвард закрыл уши, не желая слышать, но каким-то образом самый страшный вопрос пробился сквозь пальцы, как и не менее страшный ответ.
— Что? Что там произошло?
— Офицера сбили.
«Нет! Нет-нет-нет! Нет!»
Слёзы поползли по щекам, сердце зашлось где-то в горле, а наружу вырвался полустон. В некотором роде это было похоже на нытьё, но Эдварда в тот момент не особо оно волновало. Вывернувшись из цепких рук обнимавшей его женщины, мальчишка бросился в толпу. Ему нужно было увидеть Роя, убедиться, что он жив, что он…
— Н-нет, не…
Растекающаяся по асфальту кровь, куски изорванной формы, развернувшаяся поперёк полосы машина и лежащее наполовину под ней тело. Ноги полковника находились под капотом и рассмотреть их не было возможности, а вот состояние верхней половины тела начальника повергло мальчишку в ужас. Первое, что бросилось в глаза — залитое кровью лицо и вывернутая под неестественным углом рука. Военная форма, видимо, разорвалась на груди, так как китель был расстёгнут и завёрнут за спину, открывая обзор на некогда белоснежную рубашку. Теперь же на ней чётко виднелось растущее пятно крови. Опекун не двигался и вообще не подавал никаких признаков жизни. Эдвард рвано выдохнул и сделал шаг вперёд.
— Полковник!
Мальчишка не успел коснуться бывшего начальника — чьи-то руки уверенно перехватили его под подмышки и подняли в воздух. Он отчаянно забрыкался, но отпускать его явно не собирались.
— Пусти меня! Полковник! Рой!
— Тш-ш-ш, не смотри. Скорая сейчас приедет. — Поймавшая его женщина оказалось той самой, которая минуту назад склонилась над ним, проверяя на наличие травм. Несмотря на попытку успокоить, её слова ничуть не помогали зашедшемуся в истерике Эдварду, который сейчас хотел лишь оказаться возле опекуна и убедиться, что он хотя бы дышит. Если дышит — значит живой, а об остальном пока думать не хотелось. Ни о полученных мужчиной травмах, ни о том, что теперь будет с ним самим, ни о том как рассказать всё команде полковника и Альфонсу, ни о чём-либо ещё. Страх затопил сердце, и единственное, чего хотелось, это убедиться что полковник жив. Просто жив.
Сирена известила о приезде скорой помощи, и толпа спешно расступилась, пропуская врачей к офицеру.
Что было дальше Эдвард так и не узнал — женщина унесла его подальше от места происшествия, не позволяя увидеть, что врачи делали с Мустангом. Но обострившийся в критической ситуации слух уловил голос врача и короткую фразу, смутно похожу на «разряд». Эдвард почувствовал, как всё внутри сжалось и замёрзло: неужели?.. Он не был уверен, что выдержит, если полковник умрёт при таких дурацких обстоятельствах. Зачем он полез на дорогу, зачем полковник кинулся его спасать? Он ведь не дал мужчине ничего кроме испорченных нервов и обидных слов, так зачем всё это? Почему этот дурак кинулся оттолкнуть его, зная, что рискует сам? Он ведь не любил Эда, так ради чего?