— С добрым, — кивнул в ответ Эдвард и счастливо улыбнулся.
Сегодня был важный день.
— Завтрак я уже сделала, так что давай поедим и пойдём. Доктор сказал, что попросит дежурную пропустить нас пораньше.
— Угу. — Мальчик снова кивнул и немного закусил губу от волнения: наконец-то их пустят к полковнику.
С момента аварии прошло полторы недели и всё это время Мустанга продержали в реанимации. Никто не говорил Эдварду точных причин, а врач отвечал загадками и типичными байками, коими «кормят» детей. То «нужно ещё понаблюдать», то полковник вдруг «что-то нехорошее вытворил» и прочее в этом стиле. Элрик искренне не желал знать, что мужчина подразумевал под фразой «вытворил», но надеялся, что это никак не было связано с остановкой сердца или каким-нибудь заражением.
Поэтому вечерний звонок лично от доктора и его сообщение о переводе полковника в отделение терапии стало приятной неожиданностью.
И Эдвард и старший лейтенант хотели приехать прямо тогда, но были остановлены строгим и безапелляционным «нет» от того же врача и были вынуждены смириться и ждать нового дня. В предвкушении встречи Эдвард даже заснул быстрее обычного, а вот Риза Хокай наоборот проворочалось полночи и смогла уснуть только под утро. Ворох разноцветных мыслей не давал покоя, вылавливая из подсознания сотни «что, если», «а вдруг» и иже с ними. Раньше девушка не замечала за собой паранойи, а потому не имела ни малейшего понятия, как отделаться от наваждения и заставить мозг замолчать и дать поспать. Она пыталась убедить себя, что всё будет хорошо, что кризис миновал и волноваться не о чем. Она поможет Рою, станет его руками-ногами-глазами, если придётся, и вместе они выберутся из этой неприятной ситуации, как выбирались и из худших. Просто придётся подождать чуточку дольше, чем обычно и проявить чуточку больше настойчивости — полковник славился своим умением нестись вперёд паровоза и устраивать драмы. Возможно, ей даже придётся пару раз огреть его по голове чтобы вытащить из депрессии, которая (девушка была уверена) обязательно последует, стоит Рою узнать приговор врача. Сможет ли он так просто отступиться от своей мечты? Поставить перед собой новую цель? За этими размышлениями её и настиг сон, а проснулась Риза уже через несколько часов, уверенная, что пока они живы, пока вместе, смогут преодолеть все невзгоды.
Омлет, сэндвич с маслом и сыром и немного остывшее какао — завтрак, ставший привычным не только для неё, но и для Эда за последнее время. Питательно, вкусно и быстро. Девушка допивала свою чашку и бросала взгляд в соседнюю комнату, в которой меньше минуты назад скрылся её подопечный. Он упомянул что-то про подарок полковнику, и Риза была готова поставить всю свою зарплату на то что знала, что именно за подарок приготовил Эдвард.
И то было нормально, но и немного странно.
Хокай не была уверена, чем вызвано изменение в поведении мальчика, но подозревала, что события с Роем ускорили этот процесс и не за горами будущее, в котором от подросткового сознания бывшего Стального алхимика ничего не останется. Будет только пятилетний Эдвард Элрик. Обычный ребёнок с обычным мировоззрением и потребностями. Но по-прежнему гений.
— Нашёл!
Риза повернулась к вбежавшему в кухню ребёнку и мысленно сжала кулак: ну да, как она и предполагала.
— Как думаешь, ему понравится?
— Я в этом уверена, Эдвард. Очень красиво. — Девушка осторожно взяла в руки рисунок и пробежалась глазами по контурам и краскам. Это было обычное изображение семьи, какой её обычно рисуют дети. Было видно, что Эдвард искренне старался вывести не каракули, а полноценный рисунок. Быть может поэтому Рой, одетый почему-то не в военную форму, а в гражданку выглядел чуть более похожим на себя, чем в предыдущих эдовых версиях? Да и Риза рядом (тоже без формы и почему-то в платье) уже не напоминала палку с руками-ногами и жёлтым кружком вместо головы. Навыки рисования Эдварда определённо улучшились. Пусть и не намного. Но лучше всех получился парящий где-то в воздухе Ураган — как заметила Хокай ещё при рассматривании первых мальчишечьих художеств — животные у Элрика получались просто великолепно. Если бы ещё и люди… Но один момент ризу всё же смутил. — А почему на рисунке нет тебя?
— Ну… Я… — Эдвард как-то вмиг съёжился и виновато опустил голову. Губы его попеременно закусывались зубами, а глаза метались из стороны в сторону. — Это из-за меня он там, поэтому…
Девушка мягко улыбнулась и погладила мальчика по плечу, призывая отвлечься от самобичевания. Что было то прошло — она не раз твердила ему это, но ребёнок с завидной регулярностью продолжал взваливать на себя вину и никак не хотел успокоиться.
— Знаешь, он обидится, если не увидит тебя рядом.
Слова возымели нужный эффект, и в следующий миг глаза Эдварда загорелись надеждой. Маленькой, но всё-таки.
— Думаешь?
— Знаю. — Риза провела ладонью по мягким светлым волосам и убрала с глаз мальчика чёлку. — Решит, что ты не хочешь с ним общаться.
Шок, отразившийся в глазах Элрика и немного колыхнувшаяся в разные стороны чёлка, стоило мальчику быстро замотать головой, заставили девушку закусить внутреннюю сторону щеки чтобы не заулыбаться. Иначе Эдвард решит что она шутит и обидится.
— Я быстро! Подождёшь пять минут?
— Конечно, я ещё не допила какао, — она подняла кружку, — и не помыла посуду. Время у тебя есть.
— Спасибо, старший лейтенант!
Эдвард стремглав убежал в отведённую ему комнату, по пути сбив табурет, вешалку и едва не налетев на Урагана. В который раз уже. Пёс поспешно отскочил к стене, проводил убегающего мальчика удивлённым взглядом и, чихнув, подошёл к хозяйке. Хокай подняла глаза к потолку, но кричать мальчику всё исправить не стала – у того мысли сейчас были явно не о порядке. Потрепав питомцу шерсть на голове, девушка сделала последний глоток, вытерла тыльной стороной ладони следы от напитка и поставила чашку в мойку. Повернув кран и отрегулировав до приемлемой температуры, принялась за мытьё посуды.
Госпиталь встретил снующими туда-сюда медсёстрами, редкими посетителями, стоящими в очередь в аптечное окно, и почти полной тишиной. Часы посещения начинались с полудня, поэтому пока было просторно. Врач полковника действительно попросил дежурную, и та без возмущений пропустила девушку и ребёнка на этажи.
Подниматься пришлось аж на седьмой этаж, и к концу нужных ступенек Эдвард искренне жалел, что вместе с возрастом потерял и свой рост — из-за коротких ног он значительно отставал от Ризы и был вынужден чуть ли не запрыгивать на ступеньки (какой идиот сделал их такими высокими и практически вертикальными?!), что изрядно выматывало. Но в итоге они добрались до нужной палаты.
— Эдвард, — Риза перегородила мальчику путь рукой и опустилась на корточки. Интуиция говорила, что лучше сказать мальчику сейчас. — Полковник может отличаться от того полковника, каким ты его запомнил. На нём будут бинты, гипс, всякие провода и он может быть очень усталым. Возможно, даже ещё спит. Поэтому если тебе будет тяжело или ты устанешь и захочешь выйти на улицу, пообещай, что останешься на площадке. Хорошо?
— Я знаю, что такое госпиталь, я ведь много раз лежал здесь. — Элрик нахмурился совсем как подросток и сложил руки на груди. — Ладно. Если полковник меня не захочет, я не уйду с площадки.
— Хорошо.
Риза отстранилась от мальчика, понимая, что подростковая сторона Эда завладела сознанием, и мысленно похвалила себя, что положила рисунок мальчика к себе в сумку. Как чувствовала! Семнадцатилетний Элрик ни за что бы не отдал это полковнику, а маленький бы расстроился, что Рой не получил его подарок. Хокай подавила усталый вздох и, постучав, осторожно открыла дверь в палату.
Из соображений безопасности, удобств и прав на определённые привилегии Огненного алхимика поместили в отдельную палату с красивым интерьером, большими окнами и целой кучей различной аппаратуры. Размеренный писк кардиомонитора сообщал, что жизни пациента ничто не угрожает, а чуть приоткрытое окно пропускало в палату свежий воздух, выдворяя запах медикаментов.