Торфяной брикет — он и для деревенского дома гораздо лучше! Кстати, все дома в деревнях строились с «центральным отоплением» — то есть для всего дома «центральным»: в комнатах ставились чугунные батареи, а вода для них нагревалась в отдельных отопительных котлах. И качалась электрическими насосами, поэтому от «промежуточных» городков, где работали местные электростанции, во все деревни тянулись линии электропередач.
Всё это выстроил начальник строительства дороги из Тюмени в Омск Авдей Торопов. Имя парень получил, когда отец попросил Вову выбрать его своему первенцу, а тот просто сунул ему список русских мужских имен (а у хроноаборигенов — как у балтов, так и славян почему-то имен, начинающихся на «А» вообще не было и отец решил, что такое имя даст отпрыску частицу «божественной силы»). И, в отличие от отца, парень отучился в школе по полной программе, затем в институте Жанны Пряхиной — и наконец получил очень важную должность начальника строительства. И закончил постройку дороги (вместе с городами и деревнями) всего лишь за четыре года, но вот ставить мост через Иртыш не стал: решил, что такой проект ему не по силам. Так что он занялся пока работой посильной, то есть приступил к подготовке строительства дороги уже от Омска к Новосибирску. Что было сопряжено с новыми — и заранее не предсказуемыми трудностями: так как дорога до Омска пока была одноколейной, старая «рабочая» узкоколейка активно использовалась «для местных перевозок» и перенести рельсы на новую технологическую трассу не получалось. А для постройки новой рельсы-то доставить проблем особых не составляло, но шпалы приходилось таскать по реке аж от слияния Иртыша с Обью, где, собственно, и начинались настоящие леса.
Но это были вопросы «производственные», решить которые было можно привлечением (и доставкой на место) дополнительных «трудовых ресурсов». Потому что «местных ресурсов» — хотя они и имелись — было явно недостаточно: вдоль всей дороги от Тюмени до Омска было встречено с пяток крошечных деревенек, в которых люди жили хотя и не в каменном веке (железо сами делали), но совершенно «первобытно». Леру больше всего именно туземцы удивили: в принципе она ожидала встретить там каких-нибудь предков хантов, но все тамошние жители оказались вполне себе европейского вида шатенами, причем достаточно светлыми. Не блондины, конечно, но всё же. И к тому же это «местное население» было исключительно оседлым: никаких юрт и стад оленей, а вполне себе стационарные (и довольно неплохо укрепленные — ну, по местным понятиям неплохо) поселки.
Правда с сельским хозяйством народ знаком не был, жили в основном охотой и в большей степени рыбалкой, а единственным домашним зверем у них была собака. Причем очень непростая собака: покопавшись в энциклопедии, Лера пришла к выводу, что эти собаки если и не являлись «настоящими самоедами», то были их ближайшими предками. А копать «в нужную сторону» Леру подвигнуло то, что собака у прииртышских жителей для охоты вообще не привлекалась, они использовали скотинку исключительно в качестве тягла…
Катя, пообщавшись на эту тему с Лерой, сделала простой вывод:
— Главное, что у получилось с ними мирно сосуществовать, а какого цвета у них волосы — неважно.
— Да я не про волосы. Наши языковеды даже примерно не могут понять, на каком языке они разговаривают. То есть язык-то выучили, а происхождение его… Впрочем, и это неважно: суровая жизнь заставляет их соображать очень быстро, так что они в ближайших к дороге поселках и поросят разводить начали, и огороды сажать. Только ты маме Кате не говори, что местным Капица деревянные избы построил…
Капица Кодров — после того, как он себя очень хорошо показал в роли помощника начальника рудногорской железной дороги, стал уже начальником дороги от Тюмени до Омска. И это он категорически воспротивился разборке рабочей узкоколейки до тех пор, пока основная дорога не станет двухпутной: ведь пускать на сильно перегруженную основную дорогу какие-нибудь местные пассажирские поезда было просто невыгодно. И даже не столько с точки зрения цены таких поездок, сколько с точки зрения пропускной способности дороги — а крошечные, в пару вагонов, пассажирские поезда на узкоколейке полностью обеспечивали «местное сообщение».
В ведомстве Капицы теперь находился и довольно большой завод по изготовлению бетонных шпал в Тюмени. На самом деле не только шпал, там же делались и бетонные столбы для электропроводки, тянувшейся вдоль железной дороги от городков к деревням, и другие изделия, но основной продукцией были именно шпалы. А для шпал нужна арматура — и в Тюмени появился довольно большой механический завод, где такую арматуру и делали. Не катанку — ее-то как раз готовую возили с новенького завода в Нижнем Тагиле, а различный крепеж, который на этом же заводе сваривался со стальными прутьями и превращался в каркас бетонной шпалы.