Вроде и мелкая задачка, но таких «мелких» в Госплане были многие десятки и даже сотни — а народу в «конторе», как именовала свое учреждения Катя (исключительно для краткости речи) работало меньше двадцати человек. И каждый их них ежедневно должен был принимать решения ценой в десятки, а то и сотни тысяч рублей — так что даже минимальное облегчение их работы обеспечивало — по крайней мере в теории — экономию очень приличных сумм:
— Я думаю, что уже где-то к Новому году мы наберем статистику и будем знать, сколько времени занимает превращение личинки рабочего в настоящего рабочего, и с использованием этой статистики сможем более точно готовить планы по расширению старых и созданию новых производств, — сообщила Катя на очередном заседании Спецкомитета, состоявшемся в начале сентября.
— А чего ее собирать-то? — удивилась Оля, — у твоего отца на экспериментальном рабочие готовятся от трех месяцев до полугода.
— Оль, не неси чушь в массы, — ответил ей Володя. — Это зависит и от производства, и еще много от чего. Для того же завода типографского оборудования рабочих больше года готовили. Да что там, даже для завода трикотажных машин их год готовили, а на полную мощность завод заработал еще через три года — и это при том, что туда я отправил и с десяток очень опытных рабочих с огромным стажем.
— И что теперь, по каждому заводу придется отдельно статистику собирать?
— Придется, а потом эту статистику нужно будет еще и обработать правильно, учитывая сложность производства, его тип, отрасль, станочный парк, даже, подозреваю, придется еще учитывать и возраст рабочих, пол, семейное положение и еще что-то, о чем мы пока даже не подозреваем, — дополнила ответ Катя.
— Ага, и происхождение, — как-то неуверенно хмыкнула Оля.
— И тут ты, наверное, тоже права, — не приняла шутку Катя, — дети римских рабов и славян и в школе хуже учатся, и работу медленнее осваивают.
— Селюки потому что, — не удержалась Оля.
— И это тоже, но, скорее, тут играет существенную роль религия, а точнее — привычные им религиозные обряды. У римлян принято разные праздники бурно отмечать, и у них довольно много детей рождается… дефектные после родительской пьянки…
— И где они у нас вино приобретают?
— Виноградников у нас много, а они еще и яблочный сидр повадились делать… Да и хрен бы с ними, идиотов у них все же мало рождается. Но они и детей малых тоже поить горазды!
— А за это их нужно… я даже не знаю, что!
— Оля, у нас есть специальные люди и они знают, что. Но пока эти специальные люди иногда не справляются, а нас нет средств чтобы к каждому бывшему рабу милиционера приставить. Так что единственный действенный способ — это мобилизация масс на борьбу с вот этим вот всем. И мы стараемся, мобилизуем, эффект положительный наблюдаем. Но пока факт имеет место быть.
— А славяне? Они же практически не пьют, им просто пить нечего.
— А с ними еще хуже. У них в религиозной традиции в определенные праздники потребление грибов специфических, вроде мухоморов. Причем потребляют все, от стариков до буквально младенцев. Причем то, что каждый пятый младенец после грибков этих просто помирает, они считают каким-то добрым предзнаменованием. Ну, с этим мы вроде боремся успешно, младенцев они травить — по крайней мере в открытую — перестали, но если травится кормящая мать, кто из младенца вырастет — вопрос уже становится риторическим. Милиция сейчас тамошних шаманов успешно отлавливает и отправляет на перевоспитание на стройки коммунизма…
— Куда-куда?
— На Полярный Урал, где железная дорога к Лабытнанги строится. Неважно, важно то, что еще лет десять эффект повышенной дебильности среднего славянского школьника сохранится, и мы не можем этого в своих планах не учитывать.
— Да, Катенька, а у тебя работенка-то очень, как я посмотрю, веселенькая.