Пригласить императоров на встречу с богиней — дело нехитрое, а вот обеспечить проведение этой встречи дело, напротив, непростое и хлопотное. Потому что римские императоры обычно не сидят у себя во дворцах, поплевывая в потолок, а постоянно носятся по империи, решая какие-то важные императорские задачи. Как в свое время ехидно прокомментировала этот порядок Лера, «занимались управлением империей в ручном режиме». Но так как Гордиан «управлял» в общем-то европейской частью империи, то он оказался именно в Риме. Однако Гостилиана, заведующего африканской и азиатской частью, пришлось отлавливать в Александрии и срочно везти через море в столицу.
Хотя и это было не самым сложным: императоры уже успели привыкнуть к тому, что виллы богинь в разных городах как-то связаны между собою… хитро связаны, так, что сообщение из одной в другую доходит за несколько часов, а иногда и за несколько минут — и довольно часто пользовались такой связью. Вдобавок и сами они старались далеко от таких вилл не отлучаться («дежурные врачи» богинь виллы обычно не покидали), к тому же чаще всего сообщали обитателям этих вилл где их следует искать в случае какого-то срочного сообщения.
Самым же сложным в организации встречи было недопущение целой толпы сенаторов и прочей «высокопоставленной шушеры» на виллу. Обычно-то на виллу вход никак не ограничивался, а уж в торговые дни туда просто толпы валили, причем больше поглазеть, чем поторговать. Так что центурии преторианцев, выставленной Гордианом у ворот, казалось недостаточно для сдерживания напора желающих поглядеть на Великую богиню (а преторианцы Гостилиана остались, понятное дело, в Александрии). И только появление взвода охраны виллы, командир которого громовым голосом сообщил, что «сегодня любой, кто войдет на виллу без приглашения, будет убит на месте — будь он сенатор, патриций, гражданин или раб, малый ребенок или дряхлый старик — ибо такова воля богинь». Охране все верили, так как «все знали», что служат в ней потомки этих богинь — ибо простой смертный не может так громко говорить. Аккумулятора в мегафоне хватало минут на пять, но — очень даже хватало…
Вообще-то на встречу с богиней были приглашены все четыре императора: оба августа и оба цезаря. Однако цезари к разговору с богиней не допускались, так как «чином пока не вышли». Увидеть богиню вблизи — и без того честь для них величайшая…
Когда гости прибыли, их разместили в небольшом «гостевом дворце»: на улице температура приближалась к тридцати, а в помещении кондиционеры держали ее в районе двадцати двух. Хотя на столах были расставлены многочисленные закуски (в том числе и довольно экзотические), гости к ним не притрагивались и несколько нервно обсуждали, зачем их вообще сюда пригласили. За все время «знакомства» с богинями они «приглашали» императоров лишь однажды, в преддверии серьезной войны…
Но нервная обстановка в гостиной и в сравнение не шла с обстановкой в комнате радистов: по сообщениям с Лебинтоса самолет давно вылетел и должен был уже прибыть на виллу — но связи с самолетом все еще не было. И больше всех нервничала Брунн: она давно уже стала «главной по экспедициям» и решила, что в этот раз без нее в Риме все будет плохо. Ну а раз нервничала «богиня», то и все остальные в комнате психовали по полной программе. Хотя как раз радисты твердо знали, что самолетная радиостанция будет слышна только километров с пятидесяти, а со ста если только очень повезет.
Поэтому, когда связь, наконец, появилась, все в комнате не просто «вздохнули с облегчением», а, казалось, вообще впервые за последний час выдохнули. А Виталик — он, собственно, и управлял самолетом — спокойно так сообщил:
— Да, забыл предупредить: лететь было больно далеко, так что я топливо экономил и особо за скоростью не гнался. Судя по берегу… Неаполь мы уже прошли… где-то через полчаса посадка. В общем, встречайте.
Кто больше всех волнуется, тот больше всех и радуется когда все волнения оказываются напрасными. Так что тревожное ожидание императоров прервалось с появлением в гостиной несколько растрепанной женщины, одетой по обычаю богинь, радостно крикнувшей:
— Императоры — на выход! Катарина Магна прилетает через двадцать минут!
Младший из цезарей (сын Гостилиана Марк Клавдий Флориан) дернулся за мечом, которого у него сейчас не было, а поднявшийся Гордиан с самым важным видом, на который был способен, недовольно поинтересовался у вошедшего следом начальника охраны виллы: