Жизнь человека, как хорошо известно, во времени нередко развивается по спирали. В одной и той же точке пространства вы можете оказываться в разные годы, нередко через многие десятки лет. В своем рассказе я часто буду говорить об удивительном свойстве человеческой памяти – возвращаться в свое прошлое конкретного места. Это не то, что хорошо известно, как «дежавю» – впечатление, что ты уже был здесь, где на самом деле никогда не был. Нет. Речь о Тебе-Тогда и Тебе-Теперь, в том же самом месте. Иногда, повзрослев сам, ты встречаешь все сохранившимся словно много лет назад. Чаще же все меняется до неузнаваемости. «Господи, да ведь я проходил здесь двадцать лет тому назад! Надо же, а вот тут стоял…» и вы погружаетесь в воспоминания. На примере моей долгой жизни в Москве я сталкиваюсь с этим явлением постоянно.
Ныне я довольно часто проезжаю на машине мимо дедушкиного дома. Что там внутри, не знаю, но фасад тот же. Последний же раз сюда меня привела мама в начале октября 1941 года проститься с дедом. Он тяжело болел. Москву начинали бомбить немцы. Мы уезжали в эвакуацию, и было ясно, что прощание это – навсегда. Помню холодный лоб деда и бабушку, утиравшую слезы. Дедушка не дожил и до семидесяти, его не стало зимой, когда мы были в Чкалове. Бабушка Лиза ненадолго пережила мужа. Их могила находится на Даниловском кладбище, недалеко от места первого захоронения очень чтимой святой Матроны Московской.
Когда в 1982 году ушла из жизни моя мама, она легла к своим родителям. Чуть позже в той же могиле был похоронен прах моих теток – сестер Зинаиды и Юлии. Их жизнь сложилась по-разному. Тетя Зина осталась незамужней. Тетя Юля незадолго до начала войны вышла замуж за военного, лейтенанта-танкиста. В семье родился сын, мой двоюродный брат Дима. После гибели мужа в 1942 году на фронте тетя Юля замуж так больше и не вышла, одна воспитывала сына, но прожила недолго. Какое-то время мы изредка встречались с Димой, но потом жизнь нас развела, и о его судьбе я ничего не знаю. На могиле Гусевых я поставил скромный памятник. Регулярно их всех навещаю.
Ну, а что же по папиной линии? Здесь конкретной информации у меня практически нет. О многом я сейчас догадываюсь, вспоминая обрывки разговоров взрослых и сопоставляя кое-какие факты. Если мамины предки были крестьяне, то папины однозначно дворяне.
Про своего дедушку с папиной стороны могу сказать немного. Звали его Анатолий Фалеев, был он военным инженером в чине полковника и работал на одном из заводов под Петербургом по артиллерийской части. Судьба его после революции мне неизвестна, да и бабушка ничего о нем не говорила, поскольку были они в разводе, и насколько теперь я понимаю, довольно давно. Папа тоже как-то не рассказывал мне о дедушке, видимо и ему было не очень приятно касаться этой темы.
Правда, довелось мне, уже будучи взрослым, во время командировок в Ленинград, заходить в гости к сводной сестре отца – тете Ляле (так она себя называла, будучи по паспорту все же Раисой, но Ляля более благозвучно). Тетя Ляля была дочерью моего дедушки во втором браке, том самом, что состоялся после развода с бабушкой Людмилой Константиновной. Но и тетка о своем отце ничего не рассказывала.
Когда и при каких обстоятельствах состоялось знакомство бабушки с дедушкой, закончившееся их свадьбой и рождением старшего брата моего папы, дяди Бори, и его самого, мне неизвестно. Знаю, что бабушка родилась и жила в Санкт-Петербурге, закончила вместе со своей сестрой Екатериной институт благородных девиц и, по-видимому, происходила из достаточно обеспеченной семьи. Сужу об этом по косвенным приметам – фотографиям сестер, сделанным в разных городах во время их путешествий по Европе.
Когда я был маленьким и болел, бабушка развлекала меня, давая смотреть толстенные альбомы с этими фотографиями и почтовыми карточками с видами Вены, Парижа и других городов. На многих фото красовались модно и богато одетые сестры Катя и Люда в огромных широкополых по той моде шляпах. Рассматривать открытки и фотографии было жутко интересно. Совершенно уверен, что моя страсть к путешествиям зародилась именно тогда!
По обрывкам разговоров родителей я знал, что бабушка второй раз вышла замуж и уехала из Санкт-Петербурга вместе с сыновьями. Каким образом революционные вихри занесли их на Украину, история умалчивает. Но легендой теперь уже моей семьи был бабушкин рассказ о том, как ее младший сын Юра, окончив гимназию, работал в одном из украинских городов слесарем. Официальная версия гласила, что иметь рабочий стаж было нужно для продолжения образования. Но, довольно много общаясь с отцом в детстве, я видел, как он не только не чурается физического труда, но и просто любит все делать своими руками. А папина работа давала еще и средства к существованию – содержать себя и сына бабушке было сложно (старший брат отца Борис к тому времени уже жил отдельно). Но почему Юра, а не Георгий, как было записано у папы в паспорте? Не знаю, но бабушка иначе как Юрой моего папу не называла!