Когда-то потом, в будущем, Юха усвоит, что рядом всегда будут люди, которые могут его обидеть. Люди, у которых и в словах, и в делах — намерение ранить. Он будет удивляться тому, сколько его будут ранить — что он такой ранимый, — сколько бы он ни утверждал, что это не имеет значения, что с него как с гуся вода.
Сейчас время учиться. Начал играть — терпи правила.
По дороге из школы домой Юху поджидают Леннарт и Стефан.
Стефан держит его, пока Леннарт бьет.
Леннарт бьет Юху.
Он бьет его в живот.
Это упражнение.
Еще раз. И еще раз.
У Юхи текут слезы из глаз, сопли из носа, у него перехватывает дыхание, он пытается колдовать, но колдовство исчезло, и Юха усваивает, что он никто.
Совсем никто.
И цветут подснежники и нарциссы, и первая бабочка — лимонница, и она обещает теплое и солнечное лето.
Его друзья — это Йенни. И Томас.
В классе их зовут «Тридцать три несчастья». Это придумал Эрик-Ухмылка. Он новый клоун в классе. Теперь все считают, что он клевый.
Эрик говорит: мерзкий Томас с мамой-немкой. Мерзкая Йенни с уродливой заколкой. Мерзкий слюнтяй Юха, который думает, что умеет смешить.
Юха больше не умеет. Закончились все его анекдоты и гримасы. Не за что бороться, нечего выигрывать. Юха просто ребенок, больше ничего.
Ребенок, который паясничал, чтобы его любили.
Делаешь из себя посмешище, но, может быть, за это тебя полюбят. Оно того стоит.
А если не полюбят, то ты так и стоишь на месте.
Посмешищем.
Юха до смерти боится, что его вырвет.
Если вырвет во сне, то можно захлебнуться. Поэтому Юха всегда спит на животе.
За задним сиденьем машины у них есть дорожная аптечка. Там лежат пластырь, бинт, грязная вата и прочие штуки, которые могут очень пригодиться, когда все погибнут в аварии. В аптечке также есть брошюрка с разъяснениями, как делать искусственное дыхание.
Сначала надо откинуть назад голову раненого, потом очистить дыхательные пути от рвоты и слюны.
С этим бы Юха ни за что не справился.
Ритва держит его за лоб, когда его рвет. Это хорошо. Иначе бы он весь целиком оказался в этом тазике.
Однажды, когда Ритвы не было рядом, а Юху рвало, он стоял в туалете и в отчаянии звал папу, чтобы папа пришел и подержал его, но Бенгт сидел на кухне и делал вид, что не слышит.
— Помоги мне! — в ужасе кричал Юха.
— Сам справишься! — так же испуганно кричал Бенгт.
Май, до летних каникул осталось пять с лишним недель. Леннарт и Стефан бьют Юху на каждой перемене. У него ноет живот от побоев, руки все в синяках.
Если начал играть, терпи правила.
Теперь Юха по утрам прокрадывается в туалет.
Чтобы не идти в школу, он засовывает пальцы в глотку и его рвет.
Ему до смерти страшно, когда он так делает, и на лбу выступает пот, но его рвет, пока не появляется желчь, и Ритве приходится звонить и говорить, что он заболел.
Дома Юха ничего не рассказывает о том, что происходит в школе, но ему все-таки хочется, чтобы Ритва заметила: что-то не так. Ему хочется, чтобы за ужином она склонила голову набок, погладила его по щеке и сказала: ой-ой, маленький мой!
Но она так не говорит, хотя Юха знает, что могла бы. Вместо этого она жалуется: господи, ну и денек выдался, сил моих больше нет. Anna mun kaikki kestää!
С год тому назад, когда он рассказал ей, что его обидели в классе, она сухо ответила:
— Да что ты говоришь! Ну теперь нам всем только отравиться.
Ритва не разбирается в таких вещах.
И, кроме того, она заместитель в Правлении объединения семьи и школы, и ей совсем некстати проблемы у собственных детей.
И Юху рвет, и с помощью рвоты он решает свои проблемы сам.
Одно Юха никак не может понять.
Почему зубной врач просто не вырвет все зубы сразу если в них все равно только дырки появляются. Тогда бы и дырок не было, и сверлить бы не надо было, и никакой боли.
В какой-то степени с жизнью все точно так же. Можно умереть сразу — все равно ведь умирать. А жить — пустая трата времени.
Лучше сразу со всем расправиться.
Есть о чем подумать.
Например, всемогущество Бога.
Может ли Бог сотворить такой большой камень, что сам не в силах будет его поднять?
Или вот Иисус. Почему ему надо было умирать ради прощения всех людей, если прощение исходит от Господа? Можно ведь было простить, и этого было бы достаточно. Это ведь он распоряжается.
Юха вернулся в школу. Перемена. Чтобы его не побили, он запирается в туалете. Так каждую перемену. Он взял с собой из дома бутерброды из хрустящих хлебцев, чтобы съесть на перемене.