- Ну погоди же, певичка, я ещё найду на тебя управу! - злобно пообещала Селла. - Не вечно же тебя арфист будет защищать!
Эти слова словно резанули по сердцу Менолли. Она знала, что Петирон уже стар, но как же грубо Селла напомнила ей об этом! А ведь сестрёнка была всего на два с небольшим Оборота старше её... Менолли, с ужасом осознавая, что Селла впредь будет стараться навредить не только ей, но и арфисту, чуть не расплакалась. Она поспешила скрыться в своей комнате, где и разревелась, уткнувшись головой в подушку. Горячие слёзы текли по её щекам, а Менолли продолжала всхлипывать, дрожа всем телом. Ей стало страшно за Петирона, и она дала себе слово во всём помогать ему. Ведь арфист оставался единственным человеком в холде, кто её хорошо понимал и ценил за проявляющийся талант...
***
В семь Оборотов Менолли стала уже не просто лучшей ученицей Петирона, но и его главной помощницей. Арфист быстро старел, и не всегда мог взять что-то с верхних полок или наклониться за упавшими свитками. А Менолли, наоборот, становилась рослой и подвижной девочкой, и поэтому родители быстро откликнулись на просьбу Петирона приставить её к нему. Конечно, помощь арфисту не была её постоянной работой, но всё же она теперь проводила в его кабинете гораздо больше времени, всё лучше изучая притягательный для неё и чарующий мир музыки.
Кроме всего, девочка ещё и училась самостоятельно мыслить и рассуждать. Например, она пыталась понять, почему же осталось так мало воспеваемых в балладах драконов? "Неужели мой отец неправ, и всадники больше никому не нужны? - озадаченно размышляла Менолли. - Но Янус не зря каждый год отсылает десятину Вейру... И он, и Петирон считают, что всё, о чём поётся в балладах - правда. Но тогда вернутся ужасные Нити, пожирающие всё живое... А ведь драконов мало. Что же тогда будет?"
Менолли боялась себе даже представить, что случится, если Нити повалятся с неба прямо на головы людей, а в небе не хватит драконов, чтобы спалить врага. Но она во всём верила Петирону, и знала, что в скором будущем всем придётся прятаться в холде, пережидая Падение Нитей. Правда, ни их, ни самих драконов девочка ни разу ещё не видела - почему-то всадники Вейра уже много Оборотов не поддерживали связь с холдерами.
Всё изменилось в один из осенних промозглых дней, когда на улице моросил противный дождик, а жители холда занимались запасами на зиму. Менолли доверили заняться собранными ею пряными травами. Девочка аккуратно нарезала их, стараясь не пораниться острым ножом, и тут вдруг услышала снаружи громкое хлопанье. Она испуганно повернула голову в сторону выхода из холда. Туда уже спешили Янус и Мави. Прервав работу, Менолли пошла вслед за родителями.
Правители холда быстрым шагом вышли наружу, кого-то приветствуя. Менолли осторожно выглянула из-за двери... и обомлела. На площадке перед холдом сидели четыре величественных дракона - двое бронзовых, коричневый и голубой. Уже спешившиеся всадники встречали правителей холда. Один из гостей имел наплечный узел Предводителя Вейра! Менолли была поражена - должно было случиться что-то серьёзное, чтобы к ним в холд пожаловали всадники.
Благодаря урокам арфиста, девочка хорошо разбиралась в наплечных узлах, и поэтому не могла ошибиться. Да и её родители встречали Предводителя с подобающим уважением, предлагая пройти в холд и пообедать.
- Благодарю вас, но мы прилетели по неотложному делу, - сказал рослый черноволосый всадник с необычными глазами янтарного цвета. - Если позволите, я бы прошёл в личные покои правителя Януса, чтобы поговорить обо всём.
- Конечно, проходите, - Мави приглашающим жестом указала на дверь. Трое всадников во главе с Предводителем последовали за правителями Полукруглого, а один остался на страже во дворе, поглаживая бок своего голубого дракона.
Менолли, сделав вид, что оказалась здесь случайно по делам, отвесила всадникам подобающий низкий поклон до самого пола. Родители спешили проводить гостей внутрь, поэтому не обратили особого внимания на девочку. А та, воспользовавшись случаем, вышла наружу, чтобы полюбоваться на величественных драконов. Она стояла, завороженно глядя на их гибкие крылья и мощные лапы, на переливающиеся фасетчатые глаза и широкие грудные мышцы. Драконы из баллад, которых она ранее представляла с трудом, красовались прямо перед Менолли, с восторгом их оглядывающей.
Девочка так увлеклась рассматриванием драконов, что не заметила, как к ней подошёл голубой всадник.
- Нравятся? - спросил он приятным баритоном. - А хочешь подойти поближе и потрогать?
Менолли, вздрогнувшая было от неожиданности, с восторгом захлопала в ладоши; в её глазах заискрилось любопытство.
- Конечно, хочу! А можно?
- Даже нужно, - с улыбкой ответил всадник.
Не обращая внимания на морось, девочка быстро подбежала к голубому дракону и осторожно коснулась его крыла, казавшегося издали хрупким. Но Менолли ощутила упругость крыла и его внутреннюю силу. Она зачарованно рассматривала дракона, а тот, словно ощущая её взгляд, изящно повернул голову. Девочка замерла в восхищении: его фасетчатые глаза переливались всеми цветами радуги.
- А как его зовут?
- Фелет, а меня - Квир, - ответил всадник. - Ты ему понравилась. Будь ты постарше, он бы выбрал тебя для Поиска.
Сердечко Менолли забилось сильнее. Она недоверчиво переспросила:
- Для Поиска?
Всадник мягко кивнул, а дракон мягко заурчал, словно соглашаясь с Квиром.
"Неужели я могла бы стать всадницей? - подумала она. - О, как бы мне хотелось в один прекрасный день выйти из холда, сесть на своего дракона - неужели даже на золотую королеву?! - и улететь прочь отсюда, как можно дальше от не понимающих меня родителей, обозлившейся Селлы, от... Но тогда я бы улетела и от Петирона тоже? Нет, его я не могу здесь оставить".
Менолли так увлеклась размышлениями, что не заметила, как они стали сами собой превращаться в слова песни. Девочка, забыв об осторожности, начала негромко напевать:
- Унеси, дракон,
На высокий склон,
Там, где всё цветёт,
И в любви живёт...
- Это какая-то новая учебная баллада? - поинтересовался Квир. - Ты неплохо поёшь, видимо, у вас в холде есть арфист. А я так давно не слышал песен... Ну что же ты молчишь?
Девочка, понимая, что нарушила запрет отца, да ещё и при всаднике, растерянно молчала, не в силах выдавить ни слова. К тому же она заметила, как возле входа в холд возникло какое-то движение. "Селла! Наверняка она следила за мной, и теперь побежит жаловаться родителям... О, что же мне делать?" - отчаянно подумала Менолли. Её затрясло от страха - наверняка отец будет разгневан.
Квир, решив, что девчушка просто замёрзла, взял её за руку, чтобы отвести в холд. Покорившись судьбе, Менолли шла рядом со всадником, опустив голову. Впереди уже слышалось недовольное ворчание Мави.
- Отпустите, пожалуйста... - чуть слышно попросила Менолли. - Дальше я сама.
Она не хотела, чтобы всадник увидел, как к ней относятся родители. Квир разжал ладонь, и девочка побежала прочь, стремясь спрятаться в своей комнате. Но на полпути она едва не налетела на Мави.
- Куда это ты так торопишься, девочка моя? - язвительно осведомилась мать. - К арфисту? Так он тебя не защитит от гнева отца. Говори честно: ты посмела исполнять свои дурацкие песенки при всаднике?
- Д-да, - заикаясь, выдавила Менолли.
Мави аж зашипела от возмущения.
- Как ты могла?! Для всадников можно петь только те баллады, что сочинили настоящие арфисты, а не какие-то сопливые девчонки вроде тебя! Ну, погоди, задаст тебе отец!
Мать схватила дочь за руку - её прикосновение казалось леденяще-холодным, а не тёплым и ласковым, как у Квира - и потащила в свою комнату. Там она отвесила Менолли пару подзатыльников, отчего девочка чуть не разревелась. Её всю трясло от боли и страха. Мави выглянула в коридор и стояла на страже до тех пор, пока не увидела, что Янус, проводив всадников, возвращается в свои покои, недовольно хмурясь от полученных новостей.