Незаметная тень выскользнула из чернильной тьмы дверного проема и призраком растворилась в ночи, не выдав себя ни единым звуком. До рассвета оставалось не более четырех часов, и город вскоре начнет по-настоящему засыпать, чтобы с первыми лучами солнца вновь ожить шумом нового дня. Именно эти несколько часов полного затишья так любил агент Макаревич, именно на эти мгновения он рассчитывал в последние минуты жизни.
* * * * *
Ольгу разбудил телефонный звонок за полтора часа до таймера. Это была третья подряд ночь, не давшая полноценного отдыха, что оставило на ее лице неизгладимый отпечаток, лишив его свежести и приоткрыв завесу неопределенности с возраста. Она выглядела на свои тридцать, плюс еще пять за усталость и нервные переживания.
Позвонивший диспетчер дал ей семь минут на сборы – подлетное время вертолета – и, избавив от объяснений, предоставил самой себе. Ольга едва успела одеться и наскоро привести себя в порядок, когда во дворе уже зашумели винты приземляющейся машины. Пилот тоже не взялся комментировать срочность вызова, и смирившейся женщине осталось с пассажирского места рассматривать город.
Вертолет не поднимался высоко, петляя между колоннами небоскребов и придерживаясь лабиринта основных транспортных магистралей, что позволяло увидеть приевшиеся пейзажи в несколько ином свете. Под этим ракурсом Минск, действительно, напоминал красочные открытки и плакаты, символизирующие древнюю столицу, и Ольга ловила себя на мысли, что любуется городом.
Как раз в этот момент пробившееся сквозь низкие тучи восходящее солнце заиграло отражениями на зеркальных стеклах высотных зданий, упиравшихся в темную крышу небосвода. Цветные блики запрыгали по всему городу, затмевая тусклое постоянство освещенных улиц и площадей, бесконечно отражаясь и двигаясь. На какое-то мгновение причудливыми венами вздулись каналы рек, разрезающие городские постройки, сверкнули и погасли. Ослепленная буйством красок женщина на секунду зажмурилась, но, открыв глаза, вновь оказалась в обычном полумрачном унынии осени, и лишь края нескольких туч еще были окрашены горящими рубцами света, которые быстро сомкнулись, уничтожив последнее свидетельство недавнего чуда. И хотя сказочный пейзаж исчез, на ее лице долго играла светлая и теплая улыбка.
Ольгу встретил один из младших офицеров аппарата управления и начал спешно инструктировать по пути к конференц-залу, где уже второй час шло заседание.
– Это закрытое заседание,– монотонно бубнил он на ходу, даже не поворачиваясь.– В нем принимают участие высокопоставленные представители различных ведомств. С момента начала круг участников расширился, и, думаю, Вы не последняя, кого они поднимут сегодня с постели. Излишне говорить, что тема засекречена, и Вы несете ответственность за сохранность почерпнутой информации.
Офицер резко остановился, так что Ольга едва не налетела на него, и обернулся. Они стояли возле массивной двери, за которой, видимо, все и происходило.
– Запомните, Вы не вступаете ни с кем в диалог, не задаете вопросов и не произносите ни звука до тех пор, пока к Вам не обратятся. Это не требование этикета – все гораздо серьезнее. Ботвинник Ольга, помощник эксперта, прибыла.
Последние слова были сказаны в телефонную трубку, а в следующий момент таинственная дверь открылась, и женщина оказалась внутри. Растерянная и смущенная, она застыла у порога.
Конференц-зал был огромным помещением с высоким сводчатым потолком, что придавало ему сходство с цирком. Это ощущение усиливалось наличием в центре амфитеатра ярко освещенного круглого стола, за которым восседало человек десять. Еще около двадцати участников располагались полукругом на значительным удалении, образуя второй ряд, до которого, очевидно, не долетали даже обрывки фраз, учитывая активную систему шумоподавления. В целом, если не считать освещенного центра, в зале было темно, и Ольге пришлось прибегнуть к помощи одного из охранников, чтобы добраться до своего места. Ее усадили во втором ряду таким образом, что она из-за расстояния не могла переговариваться с соседями, которыми оказались эксперт Серый и медик Петкевич. Оба слегка наклонили головы в приветствии, но на вопросительный взгляд женщины только пожали плечами. Густая тишина окутала со всех сторон. Кто-то услужливо принес ей горячий кофе и сандвич, которые были очень кстати, учитывая разыгравшийся из-за раннего пробуждения аппетит. Женщина быстро освоилась и стала с интересом наблюдать за происходящим.