– А что советник? Что он говорил? Что нам теперь делать? Ведь он-то еще что-то способен предпринять.
– Не знаю... Ничего такого он не говорил. Просил, чтобы Вы по возможности направляли ему подробные отчеты об операции. И все.
– Отчеты? Странно...
– Ничего странного, Ольга. Я понял главный закон жизни за эти дни – каждый сам за себя! Я профессионал в одном – умею выживать. И рядом с Вами у нас больше шансов уцелеть, чем где угодно. В этом я никогда не ошибаюсь. И если бы я был более настойчив, возможно, Валера был бы жив. Но от Вас мы не отойдем ни на шаг, даже если Вы пожелаете вернуться в бункер или войти в огонь.
– Мне жаль Вас разочаровывать,– запротестовала женщина.– Но я не дам вам никаких преимуществ...
– Это Вы так думаете,– перебил ее Мазур.– А я знаю свое дело.
– И что теперь?
– А что пожелаете? Я бы советовал убраться отсюда.
– Куда? Где сейчас безопасно? Это оцепление... А как вы проникли в город?
– Мы военные. Мы знаем систему. Если хорошо знать правила, можно добиться многого. Так мы покинем город?
– Нет,– резко ответила Ольга и испугалась собственной решимости. Уйти из города было самым логичным, но что-то удерживало здесь. Она не могла понять причину такого решения, хотя знала, что ни при каких обстоятельствах его не изменит. Это не могло не насторожить, но задумываться было еще страшнее.
– Я еще подумаю,– объяснила она военному.
– Ладно. Время есть... И еще одно! Чуть не забыл. Тут один придурок с самого утра пытается к Вам попасть, но мы его не пускаем. Я на всякий случай спросил.
– Что значит «придурок»?
– У него крыша съехала,– Мазур покрутил пальцем у виска.– Рассказывает моим ребятам о своих прежних жизнях.
– А чего он хочет от меня?– удивилась Ольга.
– Тоже поговорить. Сказал, что если узнаете его имя, непременно пожелаете встретиться. Выгнать его?
– И какое это имя?
– Гранкович или Гаранкович...
– Змей...– изумленно выдохнула женщина, чем весьма озадачила военного.
*****
Она испытывала жажду.
Всепоглощающую, убийственную. Однажды Источник был уже рядом, и, казалось, достаточно одного прыжка, последнего усилия. Но она была скована Великой Силой, а потом все исчезло. Исчез и Источник, и Великая Сила. Осталась Жажда. Осталась тьма боли. Она не могла помнить, как долго тянулась ее мука, как велико было ожидание, и насколько бесплодными оставались поиски. А вокруг сияли Обманки, очень похожие на ее Источник, но другие. Они играли с ней, но не могли утолить ненасытное чувство, сжигавшее тело изнутри. Она умела ждать и, наконец, почувствовала.
Это был Источник, зовущий, трепетный, щедрый! Он приближался издалека, и она бросилась ему навстречу через все препятствия. Он играл с ней, то приближаясь, то отдаляясь, он кружил вокруг, маня и подразнивая. Такова была суть игры, подстегивающей Жажду. Она знала это и была готова. Но вот Источник замер в ожидании, благоухая на всю вселенную, и она устремилась к воссоединению. Возбуждение от предстоящего таинства придало ей больше сил, заставляя почти лететь, легко и незаметно преодолевать преграды. Ближе, ближе, ближе... Правила требовали придерживаться ритуала, и она была вынуждена обуздать волнение, распиравшее ее. Как прекрасен был Источник! Как чудесен был его Аромат! Он был наградой за муки, за терпение, за соблюдение Правил. И она достигла великой цели!
Она выбрала открытое место перед Источником между двумя Обманками и объявила себя звуком. Он заметил ее! Его цвета переливались множеством красок, Его запахи заполнили все вокруг, а призыв зазвучал с неудержимой силой. Ритуал был закончен. Врата распахнулись. Наслаждение было доступно. Она изогнула тело и прыгнула в объятия Источника!
– Боже мой! Что это?!– взревел доктор Петкевич, отпрыгнув в сторону.
– Черт бы меня побрал, это палач!– произнес бледный Макареня.– Я тоже здорово перепугался.
– Какой палач?– верещал доктор.– Это какая-то гигантская гусеница или личинка. Что нам делать?
Советник Титок неподвижно сидел в своем кресле за столом, а насекомое, размером с палец, уже наполовину скрылось в проделанной им на шее ране. Только левое веко советника слегка подрагивало, да зрачки глаз расширились, покрыв под собой радужную оболочку.