– Он умер?
– Нет, доктор, что Вы!– Макареня улыбнулся.– Уверяю Вас: все только начинается.
– Так Вы знаете, что произошло?
– Конечно! И я очень впечатлен. Мне никогда не доводилось видеть палача за работой. А какой сюрприз нас ожидает часов эдак через двенадцать! Поверьте, на это стоит взглянуть.
– Я Вас решительно не понимаю! Мы можем как-то помочь советнику?
– Зачем?
– Ну, знаете,– возмутился доктор Петкевич.– Нельзя вот так сидеть, разговаривать с человеком о проблемах, обсуждать вопросы, а потом равнодушно наблюдать за тем, как его поедает какая-то тварь.
– Расслабьтесь, ведь это всего лишь клон советника,– Макареня закурил, всматриваясь в сидящую за столом жертву.– К тому же я не равнодушен. Мне очень любопытно. Палач не просто убивает – это самая совершенная пытка! Боль, которую испытывает данная версия советника, просто невообразима.
– Как Вы можете? Это же живое существо! Пусть он и не рожден матерью, но он не заслужил такой смерти! Это надо остановить!
– Даже не думайте!– зашипел Макареня на доктора.– Палача не так просто убить: он умеет за себя постоять. А если Вы прикончите из жалости советника, то насекомое не закончит свой цикл и будет ждать следующего клона. Это палач советника Титка. И пока он не сделает свою работу, его никто не остановит. Они нашли друг друга, и надо оставить их в покое.
– Но откуда взялась это тварь?
– Хороший вопрос. Их производят в Тринадцатой лаборатории, но используют очень редко. По особым случаям. Наш клиент его заслужил да, видно, успел покончить с собой раньше, чем палач добрался до него. Не знаю, кто его мог выпустить.
– С этим взрывом много неясного,– поторопился сменить тему разговора доктор, хотя сам не мог отвести взгляд от тела жертвы.– От самого советника и следа не осталось. Откуда мы можем быть уверены, что он мертв. Ведь никто не знает, что произошло на самом деле. А что, если он объявится?
– Да не волнуйтесь Вы так. В Центре меня заверили, что операцией по замене руководил очень надежный человек, которому я мог бы доверять как себе. Он не упустил бы клиента. Я им верю. А если он жив? Что это меняет? Он умер, когда мы приняли такое решение. Остальное дело техники. Если объявится, уберем, а пока стоит позвонить, чтобы срочно привезли следующую замену. Все просто. Нам остается дождаться следующего клона и насладиться зрелищем.
Тело личинки уже целиком скрылось в набухшей ране. Кровотечения не было, но все вены вздулись, образовав на теле замысловатую вязь, да изредка под кожей можно было угадать легкое движение. Советник вздрагивал и конвульсировал, но дыхание было ровным, а взгляд, направленный в улыбающееся лицо Макарени, оставался неподвижным. Со стороны могло показаться, что идет заурядное совещание трех чиновников.
– А знаете,– не находил себе места доктор Петкевич.– Вас никогда не пугают масштабы нашего проекта? Эти клоны, палачи... Вас не пугает, что где-то в лаборатории вырастили клон и на нас с Вами? И палача тоже? И в любой момент нас могут заменить такой же куклой? Ведь гарантии нет.
– Перестаньте молоть чепуху,– поморщился Макареня.– Кому придет в голову выращивать клон на такого преданного борца за идею как Вы, доктор?
– Ничего смешного я в этом не вижу. Благодаря нашим с Вами стараниям стоимость производства клона снизилась настолько, что это может себе позволить даже домохозяйка. И в один прекрасный день наши двойники будут сидеть и наблюдать, как эти Ваши черви нас поедают.
– Избавьте меня, доктор, от проповедей. Это жизнь. И если Вы не хотите, чтобы Вас съели, умейте съесть сами кого угодно. До тех пор, пока мы работаем на Центр, а мы занимаем достаточно высокое положение, я могу спать спокойно.
– Значит, Вы еще не думали об этом,– доктор Петкевич замялся и, вдруг, решительно заявил.– Может статься, что мы уже клоны!
Макареня взорвался хохотом, и даже румянец появился на его бледных щеках.
– Напрасно веселитесь,– поник доктор.– Этот вон тоже думал, что он оригинал.