Ольга закрыла глаза.
– Вы не ранены?– кричал офицер.
Она молчала, а горячие слезы текли по лицу.
– Вы живы?!– требовал тот.
И вдруг он грубо отшвырнул ее в сторону. Женщина даже удивилась, приняв это за реакцию на ее молчание, но, услышав удары выстрелов, догадалась, что они вновь попали в переделку. Это было вполне естественным, и Ольга спокойно встала на ноги. Они стояли в центре узкого переулка, сжатого высокими зданиями с пустыми окнами. Дорогу преградили три вседорожника и полтора десятка солдат, едва прикрытые бронежилетами. Несмотря на свое одиночество Мазур явно побеждал, подавляя противников огневой мощью скафандра. За его спиной из механического ранца методично вылетали гранаты-мины, которые корежили и увечили автомобили военных глухими взрывами. Было очевидным, что засада сможет их лишь задержать, но не остановить.
В этот момент, когда безумие ночи почти поселилось в ней, когда она уже готова была смириться с необходимостью убивать и видеть чужую агонию, а бессмыслица происходящего постепенно становилась нормой существования, Ольга почувствовала совсем рядом присутствие магнитной ловушки!
Это было похоже на холодный душ в летний зной. Ольга увидела сразу все: она оценила ситуацию с точностью до мелочей, определила план своих действий по секундам. Десантник, пытавшийся проложить себе путь оружием, не сразу понял, что произошло. Женщина невероятными прыжками устремилась к соседнему зданию, даже не обратив внимания на тот факт, что какое-то время попала на линию огня Мазура. Стрельба резко оборвалась, и пораженные военные не могли оторвать глаз от хрупкой женской фигурки, которая, демонстрируя грацию кошки, на четвереньках преодолела почти сотню метров и запрыгнула без видимых усилий в окно третьего этажа.
Почти квадратная сырая комната. Три окна. Две двери: в соседнюю комнату и в коридор к лестнице... В трех метрах от нее застыл солдат с раструбом магнитной ловушки в руках. Он был закован в бронированный скафандр, отдаленно напоминавший десантника, а потому она не могла рассмотреть лицо, чтобы прочитать в нем причину его неповоротливости. Прошла целая вечность, прежде чем он стал разворачиваться к ней. Вес экипированного солдата был великоват для нее, и Ольга использовала силу инерции для удара. Она с разбега оттолкнулась от стены за его спиной и вложила в удар всю силу. И ее хватило на то, чтобы солдат вылетел в окно, увлекая за собой часть деревянной рамы. Не вставая на ноги, женщина рывком ворвалась в соседнюю комнату, где, как она точно знала, находился еще один человек. При одном только ее виде тот сам выпрыгнул в окно, оставив на полу амуницию снайпера. Первой мыслью было схватить многоствольную снайперскую винтовку и помочь оставшемуся на улице Мазуру, но это было лишь первой мыслью.
По лестнице бежали трое. Она не могла их видеть, хотя чувствовала безошибочно, но вот они, похоже, видели ее. И у каждого была магнитная ловушка, каждый мог при случае заточить ее в силовое поле. При воспоминании об ощущениях, испытанных в день смерти Серого, Ольга содрогнулась так, что едва не потеряла равновесие. У нее было время только на спасение себя.
Женщина перебежала к окну, выходившему во внутренний дворик с противоположной стороны здания. В полутора метрах от карниза, по стене проходила достаточно широкая водосточная труба. Даже тени сомнения не возникло, когда Ольга уверенно прыгнула с края окна. Быстрыми движениями она взобралась по трубе наверх, но та не доходила до крыши, и ей пришлось опять прыгать теперь уже на нависавший невдалеке балкон. С него она попала на верхний и дальше, на козырек, с которого смогла взобраться на крышу.
С момента, когда она почувствовала присутствие ловушки, стоя за спиной офицера, и до настоящего момента прошло меньше минуты. У нее просто не было времени подумать о том, что она делала и как. А достаточно было любого сомнения, испуга, подозрительности, чтобы нарушить то состояние, в котором находились ее тело и дух.