Виталик не стал озвучивать свои мрачные догадки, но Костик, не будучи дураком, сам обо всем догадался.
– Эта тварь собирается нас пытать, – простонал он, и из его глаз покатились слезы, которые, ввиду положения тела, текли не по щекам, а по лбу.
Виталику тоже захотелось разрыдаться. И почему им так крупно не повезло? Довелось угодить не в лапы злодеев, и не в зубы мертвецов, а прямо в пасть какого-то немыслимого монстра.
– Слушай, Виталик, – всхлипывая, произнес Костик, – ты прости меня за все, ладно. Ну, за то, что я к Машке подкатывал. Ты ведь сказал, что она тебе понравилась, а я…. Блин! Даже не знаю, что на меня нашло. Вел себя как гнида конченая.
– Я тоже хорош, – глотая слезы, пробормотал Виталик, растроганный извинениями вновь обретенного друга. – Из-за какой-то девки, которую даже знать не знаю, хотел тебя убить. Будто крыша поехала.
– Да уж, – Костик невесело усмехнулся. – А ведь мы действительно чуть друг друга не поубивали. Как сейчас об этом подумаю, так дурно делается.
– Не представляю, как бы я смог жить дальше, если бы тебя убил, – признался Виталик. – Наверное, никак. А все из-за этой Машки.
– Да, это она все подстроила, – с радостью согласился Костик, охотно ухватившийся за прекрасную идею переложить всю вину со своих половых желез на третье лицо.
Друзья пришли к единодушному выводу, что именно коварная Машка своим бесстыжим флиртом помутила их несчастные умы и настроила друг против друга. А сами они, разумеется, имели белый цвет и пушистую поверхность.
– Брат, надо нам выбираться отсюда, – заметил Виталик, когда все разногласия, едва не доведшие их до взаимного смертоубийства, были улажены.
– Хорошо бы, – согласился с ним Костик. – Но как?
– Попробуй освободить руки.
Костик попробовал. Попробовал и Виталик. Минут пять они дергались, как рыбы на крючках, но ничего не добились. Монстр, который упаковал их, подошел к этому делу со всей возможной ответственностью.
– Не получается, – простонал Костик, прекратив дергаться. – Давай попробуем покричать. Вдруг наши услышат?
– Далеко, – безнадежным тоном протянул Виталик. – Не услышат.
– Давай хотя бы попробуем. Нельзя же просто висеть тут и ждать....
Он не договорил, но Виталик прекрасно понял вновь обретенного друга и без слов. Ждали они оба чего-то ужасного, чего-то, что обязательно должно было последовать. Ведь не просто же так монстр подвесил их на дереве. Явно с каким-то кошмарным умыслом.
Они уже дружно набрали в легкие воздуха, чтобы разразиться хоровым криком, но тот так и не прозвучал. Воздух вышел вхолостую, притом так торопился, что не весь выскользнул через рот, а кое-где прорвался и иным путем. Потому что оба друга услышали треск ветки под чьей-то ногой. Кто-то приближался к ним в сгустившихся сумерках. Кто-то или что-то.
– Ты это слышал? – прошептал Костик. Вопрос был довольно глупый – конечно, Виталик слышал. Рад бы был не слышать, но слышал.
– Там что-то есть, – тихо ответил он.
– Боже! – вновь расплакался Костик. – Это чудовище! Оно вернулось. Оно будет….
– Тише! – взмолился Виталик. – Вдруг это не оно.
Вновь треснула ветка, на этот раз заметно ближе.
– Господи, да что же это? – застонал Костик. – Я все понимаю – конец света, зомби-апокалипсис, все дела, но это уже какой-то перебор.
– Тише! – взмолился Виталик. Сквозь листву деревьев он уже видел темный силуэт, бредущий в их сторону неровной походкой. Силуэт покачивался при ходьбе, будто пьяный. Или будто мертвый.
Когда из зарослей перед ними вывалился мертвец, они оба, не сговариваясь, завопили во всю силу своих глоток. Кричали, а сами понимали – даже если друзья каким-то чудом и услышат их зов, то просто не успеют прийти им на помощь. Но они просто не могли в молчании наблюдать за тем, как неминуемая и ужасная смерть надвигается на них.
Мертвец был страшный и отвратительный. Кажется, это был мужик, хотя сказать наверняка было трудно – за минувшие четыре месяца эти чудовища изменились настолько, что почти перестали напоминать людей. Из одежды на нем остались только рваные штаны, покрытые толстым слоем грязи и крови. Живот мертвеца был разгрызен, и из безобразной раны свисали тухлые кишки. От них исходил настолько лютый смрад, что Костика стошнило, и он едва не захлебнулся собственной рвотой.
Но хуже всего было лицо зомби, если это вообще можно было назвать лицом. Оно состояло их пустых провалов глазниц, ввалившегося внутрь черепа носа, и огромного рта от уха до уха. Кожа и мышцы на щеках сгнили, и рот превратился в чудовищную пасть, полную черных гнилых зубов. Когда пасть приоткрывалась, наружу высовывался какой-то бесформенный гнилой отросток, в котором невозможно было опознать язык.