– Да так, мысли вслух, – отозвался Ратибор.
Но это были не просто мысли. Если от зла нельзя ни сбежать, ни спрятаться, с ним нужно сразиться. Это лучше, чем позволить неведомому монстру перебить их всех по одному.
15
До самого утра Ратибор и Артур исправно несли вахту. Перед рассветом, в самые тяжелые для бдения часы, Артура сморила дрема, и он, уронив голову, уснул сидя у костра. Но Ратибор устоял. Когда небо посветлело, суля скорый восход солнца, он толкнул соратника, и сказал ему:
– Пора собираться.
Артур, зевая, и часто моргая красными от недосыпа глазами, поднялся на ноги, и поковылял к палатке, в которую они сгрузили тело бесчувственного Пети. Однако, заглянув внутрь, самого Пети он там не увидел. Спальный мешок был пуст.
Решив, что младший член их заметно поредевшей дружины вышел по нужде, Артур спросил у Ратибора, не видел ли тот Пети.
– Нет, – ответил вождь, моментально встревожившись. Вход в палатку был обращен к костру, и Петя просто не мог покинуть ее незаметно для него.
Охваченный недобрыми предчувствиями, Ратибор забрался в палатку, осмотрел ее, и быстро обнаружил вертикальный разрез в ее дальней стенке. Разрез был достаточно велик, чтобы в него мог пролезть взрослый человек.
Сам Петя едва ли сотворил бы такое. Ему незачем было резать палатку и тайно покидать ее. Произошло нечто иное, нечто чудовищное, и Ратибор сразу это понял. Кто-то подобрался к их лагерю под покровом ночи, взрезал ножом стенку палатки, и похитил Петю. В силу того, что паренек находился в бессознательном состоянии и не оказывал сопротивления, сделать это было нетрудно.
Встревоженный Ратибор бросился во вторую палатку, но там продолжала спокойно спать Машка. Неведомый монстр в ходе ночного проникновения ограничился похищением только одного человека – несчастного юного Пети.
– Как же они могли сделать это? – недоумевал Артур. – Ведь мы были рядом. Я, правда, заснул под утро. А ты?
– Я не спал, – ответил Ратибор виноватым тоном. Ему было стыдно. Одного из его соратников умыкнули прямо из-под его носа, а он ничего не заметил. И это лишь укрепило его в мысли, что они имеют дело не с обычными людьми, а со сверхъестественным чудовищем. Кому еще, если не всесильному демону, было по силам провернуть такое?
– Зачем им Петя? – спросил Артур. – Что они собираются сделать с ним?
Ратибор молчал, мрачный, как грозовая туча. То существо, что преследовало их, хотело, очевидно, лишь одного – сеять смерть и мучения. И если несчастный Петя очутился в лапах монстра, а в этом сомневаться не приходилось, то паренька не ждало ничего хорошего. Возможно, он уже мертв, или близок к этому состоянию.
Было еще одно объяснение состоявшемуся похищению – чудовище хотело задержать их на месте, не позволить им тронуться в дальнейший путь. Злобный монстр знал, что они не бросят своего соратника, будут разыскивать его. И потому никуда не поедут. Возможно, следовало поступить иначе, забыть о Пете, как бы это ни было тяжело, и отправиться дальше. Но Ратибор не хотел больше убегать. Да и кого им было спасать? От некогда многочисленной и сплоченной дружины осталось два человека, он да Артур. Неведомое зло выкосило всех их соратников, одного за другим. И до них оно тоже доберется, Ратибор не сомневался в этом. А потому он и не хотел убегать. Если столкновение с монстром неизбежно, он не собирается его оттягивать.
– Что будем делать? – спросил Артур.
Ратибор положил руку на его плечо, и ответил:
– Мы примем бой. Если это чудовище хочет драки, оно ее получит.
В ходе осмотра места вокруг разрезанной палатки, они обнаружили примятую траву. След от влачимого тела уходил куда-то в поле, на соседнем краю которого маячила стена деревьев. Вероятно, Петю утащили в том направлении.
– Седлай лошадей, – сказал Ратибор Артуру. – Мы поедем спасать нашего друга.
– А как же Маша? Мы что, бросим ее здесь одну?
– Придется. Да ничего с ней не случится. Если нам повезет, мы скоро вернемся, а если нет…. Ну, тогда ей, в любом случае, придется заботиться о себе самой.
Информацию о том, что ей какое-то время придется побыть в одиночестве, Машка восприняла спокойно. А вот известие о том, что сегодня ей самой придется готовить себе завтрак, едва не повергло бедняжку в истерику.
– Но я не смогу! – слезно вещала она жалобным голоском. – У меня все еще болит ножка. Как же я смогу что-то приготовить? Я упаду. Я обожгусь. Я покалечусь!
Суровые воины сжалились над беспомощной бедняжкой, и задержались ненадолго, чтобы приготовить даме завтрак. Получив свою порцию каши с тушенкой и кружку чая с сушками, Машка утерла слезы и занялась делом.