— Вишнёвый табак! У папы стащила, — ответила она, открывая форточку. — Времена тяжелые: ЕГЭ скоро да ещё дебилы кругом… Вот сдам экзамены — брошу, — она махнула рукой. — Ну, а у тебя что нового? Как там твой Миша?
— Да не мой он, — я всегда машинально отвечала на вопросы, касающиеся его.
В те годы, что родители водили меня к нему домой пить чай, Неля постоянно подтрунивала над нами, мол, мы жених и невеста — династический брак. Эти шутки о нем порядком поднадоели. О том, что наши отношения перешли на новый уровень, в немалой степени из-за самой Нели, вернее, её отсутствия, она, конечно, не знала. И посвящать её в это я не собиралась. Смысл, когда это уже закончилось?
— Ладно-ладно. Что ещё нового?
— Ну, у меня сестра умерла.
— Что? — глаза Нели округлились, и она непроизвольно открыла рот. Трубка упала ей на колени. — Как? Когда?!
— Попала в аварию в конце ноября, — равнодушно объяснила я, потягивая чай. Это была неправда.
— Боже мой, бедная… Это же ей было, получается, всего двадцать семь лет… Кошмар! Почему ты мне не позвонила? Тебе, наверно, было так плохо… Как ты это пережила? — она не на шутку заволновалась, подсела ближе ко мне и смотрела на меня глазами полными сочувствия.
— Сложно сказать… — неопределенно проговорила я. Мне ещё не удалось в полной мере осмыслить смерть сестры. Она всегда существовала для меня как воспоминание — грозящий вот-вот рассеяться призрак чего-то далёкого.
— Да, понимаю, это такой шок… А как родители?
— Расстроились из-за кредитов, которые она набрала. Они… не очень её любили.
— Мда, странная у вас всё-таки семейка…
— Давай не будем об этом. Уже больше месяца прошло — не стоит ворошить… — я замялась. Мне хотелось что-то сказать, но я была не уверена, стоит ли… — А знаешь, вчера такое произошло…
— Что? — мгновенно заинтересовалась Неля.
— Ну, в общем, я… переспала с директором, — тупо выдала я, глядя в пол.
— Что? — не поняла она. — Так, стоп. С каким таким директором?
— Ну, с директором нашей школы, — спокойно ответила я, будто это нечто обыденное.
— Ты серьёзно?
— Нет, шутки шучу! — неужели в это так сложно поверить? Хотя, о чем это я? Конечно, сложно. — Серьёзно.
— Офигеть… — у Нели было такое выражение лица, что сложно передать словами. Но, в целом, отразившийся на нём спектр эмоций, прекрасно иллюстрировал и мои чувства по этому поводу — я тоже не могла поверить. — А сколько ему лет? Как это вышло?
— Тридцать восемь, вроде. Не знаю, просто вышло. Он встречался с моей сестрой раньше. Сперва хотел что-то узнать о ней, а потом… — кажется, я даже покраснела, припомнив свой подвиг.
— Нет, это удивительно! И что он тебе сказал? Признавался в любви?
— Эм, нет… — замялась я. — А должен был?
— Не знаю… А что вообще говорил? Что ты похожа на сестру, да?
— Нет, ты же знаешь — мы не похожи, — я всё больше запутывалась.
— Да что же тогда он сказал?! — взвизгнула Неля, не выдержав чрезвычайного напряжения своего любопытства.
— Да ничего… — только произнеся это вслух, я поняла, как глупо это звучит.
— Ничего?! У вас что, это всё молча происходило?
— Ну да… — опешила я. Это ненормально, ненормально…
— Скажите, пожалуйста… — фыркнула Неля, скрестив на груди руки. — Ни обещаний, ни признаний… Что это такое вообще? Ты-то почему на это пошла? Уж не заставил ли он тебя? — озаботилась она.
— Нет, он не заставлял. Я сама…
— Ты влюбилась что ли?!
— Нее, — убежденно протянула я. — Человек он так себе, если честно.
— Тогда я не понимаю! — Неля резко поднялась и развела руками. — Зачем же ты это сделала?
— Сама не понимаю! — воскликнула я. И действительно: это чувство просто чудовищного непонимания было самым искренним, из того, что я испытывала в тот момент. — Слушай, дай мне! — Неля вручила мне трубку своего отца. Я сделала неумелую затяжку, в лёгкие ударил едкий крепкий дым. Я зашлась кашлем, из глаз потекли слёзы.
— Занятно… — она облокотилась на подоконник. — Как там было у Салтыкова-Щедрина? «Главное, сударыня, сокровище свое надлежит соблюсти!».
— Ох, ну прекрати. Нравственная основа моего поступка — последнее, что волновало меня тогда. Понимаешь, я ведь ничего такого не планировала, но когда он позвонил, я будто с катушек съехала — так и побежала в его лапы!
— Ну понятно… Либидо… — обыденным тоном, как нечто очевидное, она произнесла это хорошо знакомое мне слово. — Тебе хотя бы понравилось?
— Вроде того… — щёки залила краска, стало жарковато. Я передала ей трубку.
— Если он предложит, пойдешь к нему снова? — она как заправский курильщик вдохнула вишнёвые пары.