– Звездный? – только и спросил князь, увидев Санкрист.
Михаил кивнул. Ожидал следующего вопроса: “почему Звездный не убил тебя?”, но отец не стал спрашивать, отец взял черный меч и глаза его полыхнули алым, напомнив страшный огонь в прорезях бархатной маски.
– Без Владыки Темных Путей мир обречен на гибель, – проговорил князь, покачивая клинок в ладонях, – ты и сам это знаешь. Ни я, ни ты, не можем взять Санкрист и стать новым Владыкой, но ты, Наэйр, можешь заменить деда. Мир это не спасет, но приговор будет отсрочен. Ты знаешь, что такое Представляющий Силу?
Принц знал. Представляющие есть в каждом из множества миров, они стоят у источника Силы, и, по мере надобности, распределяют ее среди народов Полуночи. Должность скорее ритуальная, чем необходимая, поскольку дед и сам прекрасно справлялся с наблюдением за своими подданными.
– Источником Силы был твой дед. Ты можешь встать на его место и взять под свою руку всех его подданных. Нельзя, чтобы Сила иссякла, потому что тогда полуночные фейри будут кормиться, кто как может, и начнут подвигать смертных на новые и новые преступления, и не будет над ними никого, кто смог бы остановить их и утолить их голод. Когда великое Зло уходит, зло малое начинает плодиться, как черви в трупе. Ты понимаешь меня, Мико? – в голосе князя проглянули вдруг печаль и давно забытая нежность. – Ты помнишь, кому служил твой дед?
– Дьяволу.
– Нашему создателю. Видит Бог, я хотел спасти твою душу, я и сейчас хочу этого, пусть даже ценой гибели всего сущего, будь оно проклято, но я – всего лишь смертный… Решать тебе.
– Я должен продать душу дьяволу? – Михаил не поверил. Отец не мог предложить ему такое, отец, чтящий Господа, пекущийся о своей душе и о душе своего сына, отец… его отец. Нет.
– Нет, – сказал он вслух.
– Значит, так тому и быть, – кажется, князь вздохнул с облегчением. – Не старайся более испытывать о множестве погибающих[52]… или как там было? Ты наверняка знаешь.
– Ибо они, получив свободу, презрели Всевышнего, пренебрегли закон Его и оставили пути Его[53].
А если не презрели? Это же… смертные ведь ничего не знают и не виноваты в том, что дед погиб и весь мир погибнет.
– Поезжай к мачехе, – распорядился отец, – она возвращается к себе на родину, ты будешь сопровождать ее.
– Принцесса уезжает?
– А ты все еще зовешь ее принцессой? – хмыкнул князь. – Да, уезжает, но еще не знает об этом. Ты отвезешь ей мой приказ. И возьми с собой Санкрист. Кто-то должен хранить его.
Солнце оказалось звездой и фейри. Свет, белый, как самый белый снег в яркий ясный день, тепло, как на самом жарком пляже в яркий ясный день, и покой, самый безмятежный покой, какой только возможен среди безбрежных снегов или на пустынном раскаленном пляже.
– Но мы ведь не можем быть на звезде, – не поверила Элис, – на Солнце. Там же непрерывная термоядерная реакция, если я ничего не путаю. И вообще…
– Термоядерная реакция, – вкусно повторило Солнце. Оно было бесполым – не мужчина и не женщина, а облик, отдаленно напоминающий человеческий только сбивал с толку. – Что это значит, госпожа?
– Я не понимаю, – вздохнула Элис, – я опять ничего не понимаю.
– Но это же просто, – улыбнулся Невилл, – на Земле эту звезду называют Солнцем, само себя оно зовет Бео , и оно больше, чем одна звезда. Оно – все звезды, чей свет влечет к себе планеты.
– А все другие звезды – это Мийлте Деир, Тысячи Слез, – добавило Солнце.
– Невилл, – пробормотала Элис, – оно больше, чем ты?
– Зло больше, чем все звезды мира, – Солнце улыбнулось, склонившись перед принцем в почтительно-насмешливом поклоне. – Можно использовать меня во зло, но я не могу использовать зло, чтобы стать сильнее.
– Бео тоже из сумеречных народов.
– Да, и вот что, Крылатый, госпожа уже передала тебе нашу просьбу?
– Просьбу? – Невилл устало потер руками лицо. – Не сейчас, хорошо? Сейчас мне нужен тихий темный уголок, чтобы выспаться.
– Вижу. А чем плох твой дом на Земле?
– Кошка у меня там, – непонятно ответил принц. – Госпожу я поручаю тебе, не отпускай ее к людям и отвечай, пожалуйста, на все вопросы внятно и доступно.
– Ты можешь отдохнуть и у меня.
– Тихий и темный уголок, – повторил Невилл. – Если что, ищите меня в Ифэрэнн [54]. Элис, – он взял ее руку, – я сделал, как ты хотела: никто ничего не помнит.
Коснувшись губами ее ладони, принц отступил на шаг и исчез.
– Как он это сделал? – Элис, помня о том, что теперь на вопросы отвечает Бео, требовательно взглянула на фейри. – Когда успел?
– Как он сделал, чтобы кто-то о чем-то забыл? – ну надо же, теперь перед Элис стояла женщина, блондинка с диковатыми глазами и кожей цвета лютиков. Довольно страшненькая, надо сказать, уродливей, пожалуй, чем, даже Садовница. – Ты спрашиваешь об этом, госпожа, или о том, как он может попасть в Ифэрэнн?
Немедля зародившееся подозрение в том, что Солнце – одна из упомянутых дриадами “царственных повелительниц” пришлось подавить. До времени. Неудобно же спрашивать хозяйку напрямую: а тебя, милая, Крылатый не “одаривал ли любовью” в числе многих прочих?
– Я могу принять вид мужчины, если хочешь, – Бео неверно истолковала взгляд Элис, – но ты ведь оттуда, где быть в мужском обществе считается неправильным.
– Да нет, все в порядке, – хотя, конечно, Элис предпочла бы, чтоб Солнце осталось бесполым, и не слишком походило на человека.
– Он скоро вернется, – заверила Бео, – там, где он сейчас, время течет по-своему, и оттуда нельзя вернуться в любое “когда”, иначе ты даже не заметила бы, что он уходил. Зато я там быть не могу, и там нет места Сияющей-в-Небесах, и есть много крови и боли, и там Крылатый быстро восстановит силы. Менять память не всегда легко, многое зависит от того, насколько дороги воспоминания, и даже лонмхи Полуночи, те, что следят за каждым смертным, не могут всегда направлять их мысли и чувства по нужному пути. Порой им не хватает для этого сил, ведь Владыка Темных Путей убит, источник иссяк и мир накренился. Поэтому, когда случается нужда, Крылатый отдает слугам свою собственную силу. Он знакомил нас и отдавал приказы лонмхи, разве ты не увидела, что он был и здесь, и на Земле одновременно? Крылатый способен на такое, – Бео улыбнулась, – он могущественнее, чем полагает.
– Подожди, – Элис подняла руки, – давай-ка еще раз, если не возражаешь. К каждому смерт… к каждому человеку, – последнее слово она выделила для себя, вот уж чего не хотелось, так это заразиться от фейри пренебрежением к людям, – к каждому человеку приставлен слуга Крылатого…
– Лонмхи, а не слуга.
– Хорошо, пусть так. И эти лонмхи могут влиять на мысли и чувства, менять память, что еще они могут?
– На что хватит сил, – Бео пожала плечами, – лонмхи Полуночи заставляют смертных вредить себе и друг другу. Делать зло. Прости, если я плохо объясняю, но это только мой свет повсюду, с каждым живым или мертвым созданием, не прячущимся от солнечных лучей, только свет, а я – здесь. И очень редко смотрю вокруг. Спроси у Крылатого. Правда, он тоже не знает, что такое Зло, но сможет объяснить тебе, чем заняты его лонмхи. Хоть он и просил меня отвечать на все твои вопросы, но, знаешь, госпожа, мой свет убивает большинство его слуг и рабов, поэтому я, увы, немногое могу рассказать о них.
– А о себе? – тут же зацепилась Элис. – Если ты убиваешь его гиолли, – она похвалила себя за то, что вспомнила это слово, – он же должен… ну, я не знаю, как у вас принято. Мстить, что ли?