– Элис! – Вильгельм вскочил из-за своего столика, щелкнул каблуками, придвинул для девушки стул. – Какой сюрприз. С затворничеством покончено, или вы решили ненадолго одарить нас своим присутствием?
– Не было никакого затворничества, – Элис благосклонно позволила капитану поцеловать ей руку, – вы же сами отказались составить мне компанию в прогулке по Митте.
– Я раскаиваюсь, – чистосердечно заявил Вильгельм, – знали бы вы, сколько раз я успел пожалеть об этом!
Поверх головы Элис он бросил на Курта вопросительный взгляд: “она в курсе?”
Курт чуть заметно кивнул: “все в порядке”.
– Вот, читайте, – Вильгельм выложил на столик машинные распечатки, запаянные в прозрачную пленку, – все, что есть об Ауфбе, начиная с 1485 года. Кстати, могу поздравить, – он отвесил Курту легкий поклон, – ваш род на сотню лет старше нашего.
Элис и Курт склонились над бумагой одновременно, и первые несколько секунд Курт бессмысленно бегал глазами по строчкам, гадая, что же это за духи такие, от которых все в голове путается? Потом начал вникать в тяжеловесную средневековую стилистику. Спасибо, хоть шрифт современный, а то с Вильгельма станется, он мог распечатать и готическими буквами.
Точная дата основания Ауфбе так и не была установлена. Город – тогда еще деревню в два десятка домов – обнаружили сборщики налогов. Ну, конечно! Эти везде залезут. Правда, мытарь, принесший известие о том, что выявлены злостные неплательщики, сам в Ауфбе не был. Зато там побывали его коллеги.
И ни один не вернулся.
Можно списать их исчезновение на то, что времена для Германии были, мягко говоря, неспокойные. Но Курт тут же решил для себя, что религиозная смута и сотрясавшие страну войны ни при чем, просто Змей уже тогда не одобрял нарушителей границ.
Следующее упоминание города Ауфбе датировалось уже XVIII столетием, временами создания королевской столицы и резиденции Берлин, в которую объединились пять городов.
Курт уважительно поднял брови: триста лет в безвестности, под самым носом властей – это уметь надо. Хотя, чему удивляться, если даже в двадцатом веке, во времена информационного бесчинства, об Ауфбе знают только его жители. Двести лет назад о нем вспомнили, тут же забыли, и больше ни в каких официальных документах город не фигурировал.
Вильгельму это, конечно, показалось интересным. Но привлекла внимание капитана беспорядочная на первый взгляд подборка сообщений о людях, пропавших без вести. И вот теперь Курт удивился по-настоящему, не содержанию документов – дотошности, с которой Вильгельм подошел к проблеме. Интересно, кстати, с чего бы вдруг? Ей-ей, не обошлось без Георга.
Итак, начиная с мытарей, пропавших в 1485 году, в районе Ауфбе (о городе, конечно, речи не шло, но кое-какие исторические названия с тех времен сохранились) ежегодно исчезало от тринадцати до двадцати человек. В записях встречались пробелы, и все же картинка выстраивалась цельная. Более чем. Особенно неприятно поразило то, что и в прошлом году, и зимой и весной года нынешнего два десятка человек бесследно исчезли на крохотном участке дороги между Бернау и Зеперником.
И куда они делись, позвольте узнать? Змей уволок? Смешно. Исчезновения в Бермудском треугольнике на него еще можно списать, но единичные случаи – совсем не тот масштаб.
– У нас в подобном обвиняют инопланетян, – подала голос Элис.
В инопланетян Курт не верил. И не верил в совпадения: маловероятно, что какие-нибудь марсиане решили охотиться близь и без того странного городка. А если бы даже и выбрали они окрестности Ауфбе в качестве охотничьих угодий, кое-кто быстро растолковал бы пришельцам, как поступают с браконьерами.
Надо поговорить с матерью, она хоть и не у дел последние лет двадцать, а навыки не растеряла, это ж как талант – не пропьешь и не продашь, даже если захочешь. Если что-то странное… гхм, это в Ауфбе-то? – скажем так, что-то странное, связанное с исчезновениями людей, происходило за тот год, что она живет здесь, матушка наверняка обратила на это внимание. А сама она не расскажет. И это не шпионская привычка, а преподавательская. Если, мол, хочешь что-то узнать, научись правильно ставить вопросы.
– Что думаешь? – Курт заглянул в лицо Элис.
– Боюсь, – просто ответила она. – Люди могли исчезнуть, просто завернув в Ауфбе, и в этом-то ничего особенного нет, потому что город, он не в Тварном мире… – бросив взгляд на Вильгельма, Элис неловко улыбнулась, – не на земле. Он в Идире, – она покосилась на Курта, – это Невилл так называет. Идир, или Межа – такая, знаешь, прослойка между Волшебной страной и Тварным миром.
– Тридевятое царство, – кивнул Курт, – или еще Лукоморье, с легкой руки Александра Сергеевича. Я подозревал, что где-то так оно и есть. А боишься-то ты чего?
– Если эти люди приезжали в Ауфбе, почему они оттуда не уезжали? —спросила Элис таким тоном, что зябко стало даже капитану фон Нарбэ. – А вдруг это все-таки Невилл? Вдруг ему зачем-то нужны, ну… жертвы.
Последнее слово Элис произнесла почти шепотом.
Курт невольно поежился. И все же не поверил. При всей своей симпатии к Змею, оправдывать его он не собирался, но в качестве жертв Драхену уместны были бы гекатомбы, а не полтора десятка человек за год. И, кстати, наверняка, где-то во имя Крылатого Змея проливаются реки крови, так что… Так, что там еще о Гюнхельдах?
Еретики, каких много было в те смутные времена, Гюнхельды утверждали, что бог и дьявол равны и ведут непрерывную борьбу за души человеческие, и за мировое господство. Один из многих вариантов дуализма – ничего, в общем, особенного. В какой-то момент старший в роду стал называться светлым рыцарем, хотя, конечно, рыцарского звания или хотя бы дворянства никто Гюнхельдам не давал, а целью существования семьи стало уничтожение Зла. Не идеи, а существа из плоти и крови. Чего там, в самом деле? Дьявола – к стенке, и даешь царство Божие на земле!
Гюнхельды с немногими сторонниками и основали Ауфбе, и больше о своей семье Курт в документах ничего не отыскал, но дальше он знал и сам. Граница на замке, семья стережет дьявола в его логове, по возможности ограничивая его свободу, и пестует одного за другим светлых рыцарей. Которые благополучно умирают, так и не выполнив своей основной задачи. Неприятно, но факт. Дед по отцовской линии не дожил до тридцати пяти. Отец, вот, тоже погиб молодым. Прадед не увидел даже своего сына. И так – из поколения в поколение.
Опять Змей?
Может быть. Правда, у него за полторы недели были все шансы разделаться с очередным светлым рыцарем, а Курт даже не чихнул.
Ага! Если не считать “трех очень милых феечек” из Вотерсдорфа.
– Вы заметили, в исчезновениях есть четкая система, – услышал он голос Вильгельма. – Все они происходили за несколько дней до полнолуния.
– Сегодня десятый день луны, – Курт поднял глаза на капитана, – второе летнее полнолуние через четыре дня.
– Второго июля, в 22:36, – фон Нарбэ был серьезен и даже, как будто, стал старше: – Курт, я не хочу навязываться, но мне нужно быть там. Это дело нельзя оставлять как есть, а ожидать, что нам поверят те, в чьи обязанности входит наведение порядка не приходится. Я бы и сам не поверил, если бы не видел тот замок.
– А вы видели его? – Элис отложила бумаги. – Курт мне не говорил. Вильгельм, вы тоже думаете, что этих несчастных убил хозяин замка?
– Тоже? – не понял Курт.
– Хозяин? – одновременно с ним переспросил Вильгельм. – Нет, Элис, хозяин этого замка, по всему судя, на пустяки не разменивается. Я не удивлюсь, если узнаю, что две последние войны – его рук дело, но ловить по дорогам одиночек… – он покачал головой, – да и кто сказал, что эти люди погибли? Они исчезли. Больше мы пока ничего не знаем.
– Уже “мы”, – вслух отметил Курт. – Честно говоря, Вильгельм, я буду только рад видеть вас в Ауфбе. С учетом того, что здесь написано, лишние руки и голова нам не помешают.
– А также право на ношение и использование автоматического оружия. Мне оно полагается, поскольку я дворянин. А это разрешение оформлено на ваше имя. Элис, – он развел руками, – если бы я знал, что и вы участвуете, непременно озаботился бы еще одним документом.