Мужчина, сидящий напротив Талы, встал и низко ей поклонился.
— Принцесса Тала, я давно хотел с вами познакомиться, и вот этот момент настал, — сказал Нельс из Ательни.
— Скажите принцессе о цели вашего пребывания, епископ Нельс, — напомнил Эдон.
— На меня возложена обязанность проследить, чтобы все люди, живущие в Варвикшире, приняли крещение. Непокорных приказано обращать в новую веру мечом.
Эрл почел нужным вмешаться:
— Надеюсь, вы заметили, принцесса, что я прибыл сюда с большим отрядом воинов. Мой командующий Риг уже принял учение Христа и с гордостью носит крест, дарованный ему королем Гутрумом.
Тала посмотрела на грозного Рига, сидящего около нее. А Эдон Варвикский продолжал свою речь:
— После наведения порядка я залечу раны, нанесенные друг другу людьми, живущими на одной земле. Как глава графства, я буду ежемесячно созывать суд и улаживать обиды. На следующее утро после новолуния вы можете принести мне петиции, которыми собирались беспокоить двух королей. Я разберу каждое обвинение и проверю их обоснованность.
— Что? — Тала чуть не задохнулась. — Вы не можете по справедливости судить мой народ. Вы шутите, викинг!
— Нет, не шучу, — прорычал Эдон: мерсианка смотрела на него так, словно он был неотесанным мужланом, а не изысканным, образованным человеком, повидавшим мир. — И не испытывайте моего терпения, принцесса. Если вас найдут виновной в измене или колдовстве…
— Вы обвиняете меня в том, что нет дождя и высыхают реки?
— Не я обвиняю, принцесса. — Эдон едва удержался, чтобы не рассмеяться на ее нелепые слова. — Пора вам понять, что не только вы способны отправлять королям ультиматумы. Вы надоедали Альфреду, а Эмбла изводит Гутрума просьбами о возмездии.
Эдон усмехнулся, заметив смущение Талы. Колдунья или нет, но она явно не искушена в придворных интригах. Он наклонился к ней поближе и, поглаживая кончиками пальцев атласную кожу у нее на руке, вдыхал ее сладкий запах.
— Неужто вы и впрямь знаетесь с нечистой силой? Жду от вас ответа, Тала ап Гриффин.
Глава четвертая
Ответ эрл получил немедленно в виде звонкой оплеухи. Не желая больше оставаться там, где ее оскорбили, Тала кинулась прочь из-за стола, но не успела спуститься по лестнице, как была поймана эрлом. Он подхватил ее и перекинул через плечо.
— Ах ты, ублюдок! Отпусти меня! Как ты посмел! Селвин! Стаффорд! На помощь! — кричала Тала, колотя кулаками по необъятной спине эрла.
— Закройте ворота! — приказал Эдон воинам, находящимся в нижнем помещении башни.
Эдон развернулся и стал подниматься наверх со своей беспокойной ношей. Войдя в свою комнату, эрл бросил девушку на складную кровать, затем схватил ее руки и прижал к перьевому матрацу. Тала продолжала брыкаться. При этом кричала что было мочи, и от ее воплей у Эдона едва не лопнули барабанные перепонки.
Тут брошь у нее на платье расстегнулась, и Талу охватил еще больший ужас, так как у нее обнажилась грудь.
Разозленный ее дерзостью и прилюдно полученной пощечиной, Эдон крепко держал мерсианку за руки, не давая ей выскользнуть из-под него. Пусть орет и бьется, пока не устанет, подумал он.
В комнату прибежала Сарина и прыгнула на кровать. Она сунула свой мокрый нос прямо в искаженное криком лицо принцессы, стала скулить и ерзать — ей тоже не понравились оглушительные вопли.
— Вы только сами себе вредите, — сказал наконец Эдон. Никакой жалости к этой своевольной женщине он не испытывал. Неужели она считает, что у него нет гордости? Видно, ей и в голову не пришло, что он тоже наследный принц, раз она осмелилась при всех оскорбить его. — Сядь, Сарина! — крикнул Эдон.
Волкодав, подвывая, облизал ему щеку, затем спрыгнул с кровати и стал бить хвостом по полу.
— Сейчас же отпустите меня, викинг, не то я убью вас голыми руками, — задыхаясь, вымолвила Тала.
— Голыми руками? — поддразнил ее Эдон. — Вы даже пальцем шевельнуть не можете!
В лунном свете, падавшем из окна, Эдон посмотрел на ее обнаженную грудь.
— Вы преуспели лишь в одном — оголились. Что ж, продолжим. Я с удовольствием посмотрю на остальные ваши прелести.
— Варвар! — крикнула Тала. — Я этого не потерплю. Селвин! — Тала вложила последние силы в этот выкрик, хотя осознавала полную его бесполезность. Она поплатилась за то, что высокомерно пренебрегла охраной, и вот теперь осталась один на один с этим викингом. — Вы раздавите меня, викинг. Я буду с головы до пят в синяках.
— Сами виноваты. Прекратите брыкаться, и я вас отпущу.
— Лучше умереть.