Собралась толпа. Рядом с видом стервятника, ожидающего падали, остановилась Эмбла. Не успел Риг привязать пленника и отойти, как Эмбла схватила палку и начала бить беспомощного мальчика, понуждая его защищаться. Брат едва не свернул себе шею, чтобы достать до Эмблы. Тала развернулась и понеслась прочь, сбивая с ног слуг и женщин. Темнота в башне поглотила ее. Она побежала к лестнице.
— Принцесса! — закричала встревоженная леди Элойя. — Подождите! Кто-нибудь, зажгите поскорее светильник. Принцесса Тала, вернитесь!
Тала не могла ждать, когда зажгут огонь. Она ощупью нашла поручни и почти упала вниз со ступеней. В огромной и пустынной нижней зале около двери одиноко горел светильник. Там на часах стоял Эли. Тала кинулась к нему с властным криком:
— Откройте дверь! Откройте сейчас же, если не хотите умереть!
Она выхватила из ножен кинжал, спрятанный под туникой. Эли, пренебрежительно глянув на крошечное лезвие, схватил ее за кисть и без усилия повернул клинок в сторону. В этот момент стражники, охраняющие вход со двора, заколотили в запертые на засов двери, требуя открыть их. Бесстрастный Эли приказал:
— Отойдите в сторону, миледи.
Тале пришлось подчиниться. Она ждала, когда же раскроется дверь, а сердце у нее готово было разорваться. Пронзительно залязгали железные петли. Наконец тяжелые дубовые створки приоткрылись, и Тала выбежала.
Но едва она переступила порог, как перед ней вырос Эдон Варвикский, окруженный свитой.
— Куда путь держите, принцесса? — гневно спросил он.
— Милостивый Ану! Почему вы посадили на цепь моего брата?
Глава десятая
Это стало последней каплей. Гневный взгляд Эдона чуть не испепелил Талу, а шесть крепких мужчин, сопровождавшие его, содрогнулись.
— Вы хотите сказать, — свирепо прорычал Эдон, взмахом руки указывая на прикованного к столбу пленника, — что этот мальчик — принц Лимский?
Жгучие слезы навернулись Тале на глаза.
— Да, — с отчаянием прошептала она и упала на колени перед Вулфом Варвикским. — Пожалуйста, милорд, отпустите его, и я сделаю все, что вы пожелаете. Привяжите меня вместо него к столбу, и я вынесу любое наказание. Вы не должны трогать принца. Он — избранник богов. Если хоть волос упадет с его головы, Лир[24] выпустит свой красный дротик с желтой стрелой на эту землю. И тогда все кругом истребится — животные, птицы, люди умрут ужасной смертью; все — и викинги, и мерсиане. Пожалуйста, милорд, отпустите его.
Эдону надоел ее колдовской бред.
— Вы торгуетесь со мной, Тала ап Гриффин?
— Милорд, — Талу испугал его холодный тон, — я лучше знаю своих богов.
— Эрл Эдон, я возражаю против того, чтобы вы уступили прихотям дамы. Языческие боги не властны над земными делами. Подумайте, что скажет ваш король.
— Позвольте мне самому все решить. — Эдон сердито посмотрел на не вовремя вступившего в разговор священника.
— Какой вред мог причинить ребенок? — не унималась Тала.
— Большой, принцесса. — Эдон сделал знак Торульфу показать травы в сумке. — Он собирался бросить эти горькие корешки в колодец. Ваши боги таким образом поражают врагов, Тала aп Гриффин? Посылая отроков отравлять колодцы?
Пораженная, Тала уставилась на сумку. Корешки она узнала, но кожаный мешок никогда не видела.
— Нет, Эдон Варвикский, мои боги так не поступают. Они не посылают вместо себя детей. Если эти корни и вправду собраны братом, то не для того, чтобы отравить колодец.
— А для чего? — сердито спросил Эдон.
— Для амулетов от болезней и всяких других напастей. Лапчатка — сильное средство, она защищает всякого, кто его носит на себе.
— Но сегодня вечером травка не защитила вашего брата, Тала. — Эдон недоверчиво поднял бровь. Вид у него был угрожающий. — Тогда объясните мне, для чего такому маленькому мальчику понадобилось столько паслёна?
Эдон знал, что у этого корня только одно предназначение — наводить сонную одурь. Тала облизала пересохшие губы.
— Брэнвин, Владычица Озера, взяла паслён у своего брата Лира, ибо знала, что паслён годен не только для того, чтобы воодушевлять мужчин на битву, но и для путешествия в потусторонний мир — для изучения прошлого и предвидения будущего. Пожалуйста, если вы верите в то, что Венн принес сюда эти корешки со злым умыслом, клянусь, я сама понесу наказание за него. Отпустите его, Эдон. Я сделаю все, что вы потребуете, в обмен на свободу брата. — Тала, стараясь не показать своего страха, с трудом проглотила слюну. — Да, я подчинюсь вам во всем. Если вы отпустите принца, то до самой смерти я — ваша слуга.
Эрл понял, что одержал над принцессой верх и больше она не станет противиться браку, который соединит датчан Варвика и жителей Лима. Эдон, конечно, хотел, чтобы брак, задуманный королями, свершился, но… не таким образом. Тала ап Гриффин должна уступить ему по любви, а не из-за страха за жизнь брата.