— Перед Ириной неудобно было, — тот сидел за пультом сам не свой. — Хоть и чужими руками, и ситуация того требовала, а всё-таки... Не видать мне теперь царствия небесного.
— Ерунда, —утешительно сказал Борисов. Главное — работа над собой. Создатель айкидо Уэсиба воевал с нами в тридцать девятом, участвовал в диверсионных операциях, а достиг же, говорят, просветления. Даже умер не по-людски, вроде как тоже в воздухе растворился. Но это уже враки. В общем, у тебя ещё есть шанс.
Виталий коротко доложил о поездке, затем Рубцова и Большаков повторили свой рассказ о визите к Цыкину.
— ...Иришка в боевой обстановке бешеной становится, сказал в завершение старлей. — Просто берсерк какой-то.
— Сомнительный комплимент, — отозвалась та. — Но кого бы я с удовольствием пристрелила, так это Афоню. Редкостная дрянь.
— Возможно, мы тебе дадим отдохнуть от общения с ним, — решил Борисов. Он взглянул на Ахмерова, который сидел в уголке и слушал рассказы товарищей с некоторой завистью. — В ближайшее время Цыкина будет опекать Ренат. Все переговоры, радио, телефон, устные беседы — взять на прослушивание.
— Есть, — повеселел прапорщик.
— В случае необходимости — а я думаю, что она появится, — Большаков тебе поможет. День и час предполагаемой встречи Цыкина, Семенчука и Шаттла на их загородной вилле мы должны узнать непременно. У кого какие соображения по поводу Челнокова? Он действительно работает в "почтовом ящике"?
— В тех списках, до которых пока что смог дотянуться "Вампир", его нет. Вряд ли он смог бы устроиться под чужой фамилией. Там хорошо проверяют кадры. Скорее всего, он блефовал перед бандитами. Подстраховывался от несчастного случая.
— Может быть. А что Иванов?
— Обещал затеряться так, что ни одна собака не сыщет. Сообразительный мужик, сразу понял, что дело пахнет керосином.
— Проверь. Позвони ему.
Большаков набрал номер, с минуту послушал длинные гудки и удовлетворенно кивнул:
— Никто не отвечает. Я же говорю, сообразительный.
— Что он рассказал о Челнокове?
— Говорит, что знал его лучше всех. Взаимопонимание, говорит, у них было. И совместимость по уровню быстродействия систем. Поэтому он так быстро и смотался. По его словам, Алексей Челноков — человек творческий, сметливый, но беспринципный. В работе упорный. Эгоист и эгоцентрик, неврастеник с ущемленным самолюбием. Родом из Мариуполя, из рабочей, естественно, семьи. Поставил себе целью жизни выбиться в большие люди любым способом. Их с Ивановым объединяла, кроме прочего, близость специализаций, оба занимались биофизикой.
То состояние, в котором молодые тогда ребята сделали большинство своих открытий, называется "лазерным эффектом". Термин взят из физики, но обозначает психологическое явление, когда люди, занимающиеся совместным научным творчеством, начинают фонтанировать идеями, подзаряжая, подстегивая друг друга. Достигается оно всяческими бризовскими штучками: мозговыми штурмами, деловыми играми. Так что кто из них больше автор, сказать трудно, изобретение общее. Иванов сказал, что лучше всего "лазерный эффект" получался, когда собирались Осокин, Челноков и Карапетян. Кстати, треугольник — идеальная структура для такой работы. В нем давным-давно расписаны роли: Генератор Идей, Эксперт и Скептик. Я это говорю к тому, что они всё время менялись ролями: то один — Генератор, другой —Скептик, то наоборот. Но чаще всего всё-таки менялись Осокин и Челноков, а Карапетян делал расчеты и выступал в роли — Эксперта.
Кое-что получалось и у Челнокова с Ивановым. Они пришли к выводу, что биологическая энергия — может быть, и та самая душа, о которой говорил Виталик —состоит из квантов, которые они назвали инфралептонами. Потому что эти частицы проявили такие свойства, на основании которых можно было сказать, что они-то и являются первокирпичиками материи. Во всяком случае, Иванов уверял, что их инфралептонная теория гораздо удачнее кварковой...
— Илюш, не увлекайся. Не все тут физики, —сказал майор.
— Хорошо. Так вот, пожар, два года расчетов коту под хвост, склоки, группа перестала существовать. Но Челноков работал с Ивановым уже после этого. Всё искал тот ключ, которым можно было бы запустить реакцию инфралептонного распада. Они начали экспериментировать с биополем. А потом внезапно Челноков куда-то уехал, даже не предупредив товарища. С тех пор он появился всего один раз, три года назад.
Сам разыскал Иванова. Разговор у них шёл всё больше о жизни. Шаттл говорил, что забросил все прошлые дела, занялся бизнесом и для убедительности выпендривался, как мог, сорил деньгами. С насмешкой спрашивал, занимается ли Иванов по-прежнему нейтринным лазером. Но тот забросил науку, женился и искал работу с достойным жалованьем. С тех пор о Челнокове Иванов ничего не слышал.
— Понятно. А я побеседовал с Карапетяном, предупредил его об опасности. А потом между делом выяснил, кто из сотрудников кафедры шпионил за Осокиным по заданию людей Цыкина. Вы в курсе, Ирина?
— Какая-то лаборантка.
— Так точно. Это Челноков попросил Афоню присмотреть за своими старыми друзьями, а потом всех убрать?
— Приказ Семенчука, но инициатива Челнокова. Юрий Николаевич, если не секрет, как Вы вычислили эту лаборантку?
— Ну, я не умею так, как вы. Но это было несложно. Их там всего две. Я побеседовал с ними по отдельности и каждой сказал, что вторая видела, как она лазила в портфель Осокина. Предложил объясниться. Одна зашипела и сказала, что та... э-э, не при дамах будь оказано... в общем, обманывает. А вторая расплакалась и во всем созналась. Запугали, велели следить за доцентом, а с документов снять ксерокопию. Там, на кафедре, есть ксерокс, у неё это заняло не меньше пяти минут.
"Так просто!" — подумала Ирина, вспоминая, что они с Большаковым вытворяли на квартире у Афони. В памяти всплыла такая картинка: они приближаются к дивану, держа между собой пиджак и брюки Цыкина, как когда-то носили транспаранты и портреты вождей на первомайской демонстрации, а одуревший бандит стреляет в свой костюм из "маузера"... Рубцова покраснела и встретилась глазами с Ларькиным. Капитан заговорщицки ей подмигнул.
— Тут надо ещё уметь убедительно сказать, — произнес он вслух.
— А кстати, как там мой подопечный —спохватился Борисов. — Илья, набери номер Карапетяна. Угу, спасибо. Сергей Валерьевич? Это Николай Юрьевич Вас беспокоит. Вы ещё дома? А когда Вы сделаете то, о чем мы с вами договорились? Завтра? Ну что же вы... Никак раньше нельзя было? Понятно... Знаете что, я к Вам сейчас подъеду, Вы не возражаете? Ненадолго. Возле двери будьте осторожны. До скорого свидания.
Майор положил трубку и повернулся к Большакову:
— Что там за Перёпа, ещё разок?
— Перепелицын Антон Эдуардович, тридцать лет. Бывший форточник, переквалифицировался в киллеры. Подозревается в совершении ещё двух убийств. Привлекался к суду, оправдан за отсутствием улик, — отчеканил Илья.
— За отсутствием телохранителей у судей, —мрачно заметил Борисов: — Физические данные?
— Занимался ли единоборствами —неизвестно, но по Афониным сведениям, силен и ловок, как шимпанзе.
— Учтём.
— Юрий Николаевич, — спросил Ларькин, —а какой у Вас план на тот случай, когда мы узнаем время и место встречи Шаттла и "северо-западных"?
— Не знаю. Даже думать пока не хочу. Давайте сначала узнаем время и место. Кто дежурит сегодня?
— Ренат? Виталий, побудешь сменным дежурным, Ренат мне может пригодиться. Проследите в полночь, будет ли реклама этого казино.
— Не будет, —твердо сказала Рубцова.
Глава 7
Карапетян, как и Осокин, жил один. Но если бездетный склочный Радий Евгеньевич, не ужившись с супругой, просто-напросто выгнал её из дома, то от Карапетяна жена ушла сама, забрав с собой трехлетнюю дочь. Не выдержала того периода, когда он после психушки мыкался без работы. Странное дело, после её ухода жизнь как-то быстро наладилась. Сергей Валерьевич устроился, наконец, преподавателем в МГУ. В доме теперь всегда был порядок. Исчезли жуткие вонючие завалы из грязной посуды вперемежку с картофельной кожурой, которые Карапетян никогда не устраивал, но которые ему три года приходилось выгребать из кухонной раковины. Были, конечно, и свои неудобства. Но удобств оказалось больше. В дорогу, например, Сергей Валерьевич собрался легко и быстро.