Целый мир открывался перед глазами юноши, ранее не подозревавшего о таком активном образе жизни. Дух автомобильного братства, соревнования и кубки вместе со скоростными автомобилями в доках и прекрасными девушками надолго завладели его сознанием, отодвигая привычные увлечения на второй план. До эпохи русских гонщиков в «Формуле-1» оставалось совсем чуть-чуть.
Глава десятая
Всё чаще узнавая тревожные новости по радио своего автомобиля, Герман привык не слишком интересоваться спортом, дабы лишний раз не расстраиваться. Его верная «Мазда» обладала всеми признаками заряженного гоночного транспортного средства, хотя при езде в потоке сильно разгоняться было бы по меньшей мере неразумно. За рулём спокойного, как удав, железного коня Германа всё чаще одолевали воспоминания о детстве. И дело было вовсе не в том, что разом вспыхнувшие романтические отношения предлагают всему текущему образу жизни неизбежную переоценку ценностей. Он знал, что всю прошлую жизнь был добрым ребёнком, но волею судьбы не стал пионером.
Из всех школьных праздников ему больше всего нравился Хэллоуин, скорее всего ввиду возможности выбрать себе любой костюм и перевоплотиться в персонажа. Взяв пляжное парео и вооружившись ярким фонарём, юный Герман изображал «светового духа». В те далёкие года персонал школы шёл навстречу любым творческим проявлениям учеников, а потому в праздновании не обнаруживалось никакого подтекста. Будь кем хочешь, и да случится веселье. Добавьте к этому углублённое изучение иностранных языков, и вот оно просвещение в чужеродную культуру. Дети были в восторге.
По мере взросления Герману всё больше узнавались характерные особенности жизни в родном отечестве, более того, хлынувший однажды сквозь открытую форточку дух свободы он принял с распростертыми объятиями. «Большой брат» в лице Дяди Сэма с другого полушария планеты многозначительно подмигивал самоопределяющейся молодёжи, ведь с огромным количеством пережитков недалёкого социалистического прошлого было покончено. Нет предела совершенству, ровно как и открывающимся возможностям. Герман генетически помнил обо всех возможных подводных камнях рыночной экономики, поскольку его отец до седины на висках преподавал студентам новой волны научный коммунизм и информатику.
Насобирав с накопленных средств на свою первую электронно-вычислительную машину, юный Герман вспомнил о превосходстве технологий в гонке вооружений и решил полностью овладеть ей, словно музыкальным инструментом. В начале происходило освоение простейших игровых программ вроде «морского боя» или «поля чудес», поскольку программы школьного курса ему хватало с лихвой. Герман не любил компьютерные клубы, куда заинтригованные школьники ходили провести время за развлечением. На телевидении уже вовсю показывали ведущих, разговаривающих о новой, другой реальности. Сама по себе виртуальность, напротив, его не привлекала. Из заветов старцев-отшельников Герману запомнилась самая главная дилемма: при помощи компьютера можно прославить Бога или же погрузить мир во тьму.