- Разве видение или бред могут быть опасными?
- Не, на видение она не похожа – видения такие каменные плиты не поднимают… И бред на вряд ли – мы ж здоровые. Ну, разве только это бред из-за какой-то редкой малоизученной болезни. Надеюсь, больше она нас не потревожит! Кстати, когда ты сообщишь родителям, что жив?
- Я… ещё подумаю… хотя, признаться, мне не хочется им говорить, что я жив – они без меня обойдутся.
- Глупости! – нахмурился парень, - Ты не ценишь то, что нужно ценить.
- А вдруг, если я появлюсь, они опять заставят меня делать то, чего я не хочу? Опять будут смотреть на меня, как на никчёмного мальчишку?
- Они знают, что ты спас Карсету9075. Пожалуй, не имеет значения, с какой целью ты угнал тот прогулочный катер.
- Не напоминай мне о том космическом лайнере! – мальчишка помрачнел.
- А ещё ты спас обитателей Скрсветты. Опять-таки, не намеренно, но куда важнее сам факт спасения!
- Скрсветта всё ещё в тяжёлом положении! Мне даже рыжая об этом говорила.
- Она… об этом знала? – растерялся парень.
- Ага. Куда больше меня потрясло то, что ей был известен один печальный случай, произошедший на Земле. И она ещё как-то устроила, чтоб мне приснился о том сон!
- Ой-ё! – потрясённо выдохнул Юкии.
- Пожалуй, ты прав – и хорошо, что голубоглазая ушла.
- Так… когда ты сообщишь родителям?
- Попозже. Вы пока ничего им не говорите.
Парень подождал, пока его друг наестся, потом забрал пустую и полупустую посуду и ушёл.
Мальчишка опять погрузился в невесёлые думы… Сказать по правде, он уже давно не чувствовал себя одиноким и несчастным и даже успел немного позабыть эти неприятные чувства, а теперь они вернулись. Он допоздна сидел и думал, но ничего хорошего придумать не мог…
Ему приснилось жуткое место: тёмное, холодное, страшное. Мальчишка шёл по какой-то неприятной вязкой липкой жиже, ничего не видя вокруг, ни на что не натыкаясь. Ему хотелось кричать, но не удавалось издать ни звука. Казалось, это будет длиться целую вечность. Какое знакомое ощущение! И это место… он когда-то уже здесь ходил… когда же?
Клипка неожиданно вспомнил: в похожем месте ему как-то приснился израненный ребёнок, чем-то похожий на рыжую. Ребёнок умер, а вот девчонка… а вдруг и она умирает? Она чем-то больна. Похоже, тяжело больна. А они её прогнали.
Мальчишка остановился, оглянулся. Вдалеке мерцал свет. Как в том сне с ребёнком…
Клипка бросился туда. Бежать было трудно, но мальчишка упорно стремился к свету.
Рыжая сидела, обхватив колени руками, прижавшись головой к коленям. На руках её было несколько мелких ран, из которых сочилась кровь. Кожа девчонки… светилась… Он подбежал к ней, растерянно замер шагах в шести от неё. Окликнул. Она не шевельнулась. Клипка окликнул её громче. Молчанье. Робко приблизился, коснулся обнажённой руки. Её кожа была холодной…
Арья медленно подняла голову, взглянула на него. В голубых глазах была непередаваемая мука. Рыжей было плохо, а они прогнали её.
- Ты… давно тут сидишь? – на этот раз мальчишка смог заговорить.
- Почти всё время… с тех пор, как очнулась…
- И… тебе всё время плохо?
- Иногда боль затихает… я… не хотела вас пугать, правда! Только лишь немного отвлечься от боли, только на несколько минут забыть об этом месте!
Ему стало как-то наплевать на то, что эта девчонка не существует. Захотелось как-то помочь ей, утешить, вылечить.
- Ты… приходи к нам, когда захочешь. А хочешь – будь с нами всегда. Мне всё равно, кто ты такая. Я буду тебя ждать. Приходи!
Клипка протянул ей руку, девчонка взялась за его ладонь. Пальцы у неё были холодные как лёд. Он вздрогнул. Она испуганно сжалась, боясь, что её сейчас оттолкнут. Мальчишка только крепче сжал её пальцы. И они… понемногу стали нагреваться. Клипка помог Арье подняться, осторожно обнял, робко похлопал по спине. Сначала он чувствовал, какая она холодная – холод её тела проходил сквозь странный наряд, спокойно струился из неприкрытых тканью рук, а потом девчонка медленно стала нагреваться. Ему почему-то вспомнилось лето и речная вода, с каждым днём становящаяся всё теплее. Это только в первый день купанья, ну, в первые дни, ты ныряешь в неё – и она как будто обжигает тебя холодом. Надо сразу нырнуть с головой, намочить волосы, а потом совсем немного понырять, поплавать, поплескаться – и уже становится тепло. А глаза девчонки пронзительно голубые, как безоблачное летнее небо. Арья доверчиво прижимается к нему. Когда у обычных девчонок такое лицо – они плачут, а эта – нет. И… он чувствует, как бьётся его сердце, но не чувствует биение её сердца, как будто оно остановилось или у неё вообще сердца нет…