— Не очень удобно? — переспрашивает Рассел. — А, ты хочешь сказать, что рядом с тобой Магда и Надин?
Мне не нравится его тон. А если бы ко мне действительно пришли Магда и Надин, что тогда?
— Не Магда и не Надин. Но Анна, папа и Моголь — все сидят в гостиной.
— Как, они все слышат?
— Вот именно.
— А ты не можешь перейти к другому телефону?
— У нас другого нет.
— Знаешь что, я отправлю тебе письмо по e-mail. Ты умеешь работать с электронной почтой?
— Рассел, мы здесь совершенно оторваны от мира. Папин старый «Эппл Макинтош» не способен подняться до таких высот, как электронная почта.
— Ладно. Знаю! Я напишу старомодное нежное любовное письмо, как тебе такой вариант?
— Замечательно.
— А ты мне напишешь?
— Ладно.
— А завтра обменяемся письмами? В «Макдоналдсе».
— Хорошо.
— Ну, тогда до встречи.
— Да.
— Значит, пока.
— Пока.
— Пока, Элли, было так здорово поболтать с тобой.
— И мне тоже.
— Ничего, что я позвонил?
— Нет, ни чуточки.
— Тогда до завтра?
— Да.
— Пока.
— Пока.
— Да положи ты наконец трубку! — говорит папа свистящим шепотом, но при этом улыбается.
Я кладу трубку и улыбаюсь ему в ответ. Я чувствую, как сияющая улыбка расползается по всему лицу.
— Я вижу, он настроен серьезно, — говорит Анна.
— М-м-м, — счастливо мычу я.
— Все-таки я этого не одобряю, — говорит папа, но всем очевидно, что на самом деле он не сердится.
Только Моголь недоволен.
— Мне не нравится твой новый друг, — заявляет он.
— Дурачок, ты же с ним незнаком. — Я подхватываю Моголя и переворачиваю его вниз головой.
Когда-то я трясла его, словно мешочек с горохом, но теперь приходится по-настоящему побороться. Моголь все такой же тощенький, но он быстро растет. Странно подумать, что когда-нибудь он, может быть, перерастет меня, и эти ручки-спичечки станут достаточно мощными, чтобы поднять меня в воздух и перевернуть вниз головой.
Я вдруг начинаю понимать, каково сейчас папе. Он так привык, что я — его смешная толстенькая малышка Элли. Ему, наверное, странно, что я уже встречаюсь с мальчиками.
— Не хочу я с ним знакомиться! — булькает Моголь, красный, как свекла. — Поставь меня на ноги, Элли! — Он отчаянно брыкается и вырывается.
— Элли! Его сейчас стошнит! — говорит Анна.
Я быстро ставлю Моголя на пол. Однажды его стошнило прямо на меня, и это было весьма малоприятно.
— Мне нравится Дэн, — говорит Моголь, вспомнив единственного другого моего знакомого мальчика.
Я говорю:
— Рассел в сто раз лучше Дэна.
— Значит, ты его любишь? — спрашивает Моголь, глядя на меня в упор. — Да? Почему ты такая красная, Элли?
Я спасаюсь бегством к себе в комнату. Пусть французский и история провалятся ко всем чертям! Я немножко беспокоюсь из-за Магды и Надин, но в основном я просто лежу на своей кровати и мечтаю о Расселе.
Люблю ли я его?
Наверное, люблю.
Люблю. Люблю. Люблю.
Глава 6
Неувязка со временем
Я прихожу в школу как можно раньше. Жду Магду. Жду Надин.
А они приходят не рано. Обе являются совсем поздно, когда уже прозвенел звонок. Надин очень бледная, под глазами темные круги. У Магды горят щеки, она не может усидеть на месте. Ко всему прочему, она не сделала домашнее задание по математике, так что у нас у всех трех большие неприятности.
Нет никакой возможности обсудить вчерашний вечер под бдительным оком миссис Хендерсон, поэтому я передаю девочкам записки.
«Надин, что у тебя вышло с Лайамом??? Расскажи в подробностях!
Ты хоть в порядке? Не сердишься на меня? С любовью, Элли. Целую!!!»
«Магда, что у тебя вышло с мистером Виндзором??? Расскажи в подробностях! Ты хоть в порядке? Не сердишься на меня? С любовью, Элли. Целую!!!»
Пять долгих минут кажется, что ни та ни другая не собираются отвечать. Наконец Надин черкает мне записку своим любимым готическим шрифтом, а Магда строчит мелким округлым почерком.
«Элли, я бы тебя убила. Как ты только додумалась позвонить моей мамуле! Я на тебя ОЧЕНЬ СЕРДИТА. Не пишу ничего про Лайама. Вчера все было ужасно, я страшно расстроилась. Потом расскажу вам с Магдой. С любовью, Надин».
«Элли, я чуть с ума не сошла, пока оправдывалась перед мамой, и все из-за того, что ты сообразила мне позвонить. А мне было совсем не до того. Не спрашивай про мистера Виндзора. Это был ужас. Расскажу вам с Надин при первой возможности. С любовью, Магда».
У меня едва хватает сил дождаться перемены, когда мы можем наконец уединиться возле сборных сарайчиков.
— Магда! Что такое случилось вчера вечером?
— Надин! Что такое случилось вчера вечером?
— Рассказывай первая, Магда, — говорит Надин.
— Нет, сначала ты, — говорит Магда.
— Мне обязательно нужно было подойти к Лайаму, — начинает Надин и замечает, что я мотаю головой. — Не смотри на меня так, Элли. Нет, правда! Ты думаешь, я ненормальная, да?
— Да! Она свихнулась, правда, Магда?
— Не знаю. Может, это я свихнулась, — бормочет Магда.
— Так вот, я не свихнулась, — продолжает Надин. — Я больше не люблю Лайама. Я его ненавижу. Правда, когда я увидела его около школы, то невольно у меня появилось какое-то странное чувство, особенно когда я подумала, что он меня дожидается. Но когда я увидела его с этой малышкой из восьмого — ее зовут Вики, она такая несчастненькая, — тут уж я просто закипела от злости.
— Как он посмел так с тобой поступить, нарочно целоваться при тебе с этой малявкой! — возмущаюсь я.
— Как он смеет с ней так поступать! Ей ведь всего тринадцать лет. Он такой мерзкий! И еще обрадовался, когда я к нему подлетела. Так это посмотрел, мол, видишь, Надин, чего ты лишилась. Мне просто захотелось врезать ему как следует по тупой роже. Но я сделала по-другому — заговорила с Вики. Она подумала, что я хочу устроить скандал из ревности. Лайам попытался меня отогнать. Но я встала перед ними и все рассказала Вики про Лайама, про то, как он использует девчонок. Выложила все романтические нежности, которые он мне когда-то говорил — и, конечно же, выяснилось, что он ровно то же самое говорил ей, слово в слово. Тут уж она призадумалась, в ревности тут дело или нет. Я позвала ее пройтись и обо всем поговорить. Тогда Лайам страшно разъярился и стал говорить, что я просто ревную, потому что у меня с ним ничего не вышло. Сказал, что не дотронулся бы до меня, даже если бы я была единственной девчонкой в мире. Сказал, со мной обниматься — все равно что с мраморным столбом, такая я холодная, вялая и бесчувственная. Сказал, ни один парень не станет со мной целоваться, потому что я зануда.
— Гаденыш, да как он смеет! — не выдерживаю я.
— Не слушай ты этого придурка, Надин. Ты красивая, все мальчишки мечтают встречаться с тобой. Ты же не приняла его слова всерьез?
— Все-таки это было ужасно, как он все это говорил, — голос Надин дрожит. — Но зато это подействовало на Вики! Она смотрела на него с ужасом — наконец-то увидела в истинном свете. И мы с ней ушли вместе, а Лайам так и остался стоять. Начал орать нам вслед всякие гадости. Вики заплакала. Честно говоря, я тоже. Мы пошли к ней домой — ее мама приходит с работы поздно, так что мы были в доме одни и могли наговориться от души. Оказывается, она уже была готова позволить ему все, что он хочет, потому что он ей внушил, якобы этим она докажет ему свою любовь. Знаю, знаю, это примитивный приемчик, но ведь я и сама когда-то чуть не поймалась на такое же вранье.