Я могла представить отца на диване в их старой квартире в Вест Вилледже с гитарой на коленях. Не знаю, воспоминание это или просто выдумка моего сознания, вымощенная фотографиями, которые я изучала все эти годы. Знаю, что диван был зелёным, а стены – синими, но мне было два года, когда они съехали, так что, может, я и помнила что-то?
Отец поднял взгляд.
– Я рад, что ты пришла. Не злись на Луну: она хотела тебя защитить.
– Она хотела защитить себя. Луна всегда думает только о себе.
– Ну, ладно, – он смотрел на меня. – Видимо, это у неё от меня. Так что придётся мне её простить.
Подобрав сумку с дивана, я встала и направилась к выходу, а отец пошёл вслед за мной. Так мы вышли на улицу. Идя впереди, я старалась думать о том, что уже успела узнать о нём. Итак: он поёт песни «Битлз» симпатичным девицам при каждой представляющейся возможности. Он делает слишком большую мебель, не проходящую в дверь. Он может тебя подвести, но потом признает вину. Совсем не похоже на Луну. Зато, наверное, похоже на меня.
– Мне теперь надо туда, сяду на метро, – сказала я, показывая на остановку у ближайшего перекрёстка.
– Точно? – спросил отец, хотя лицо выдавало лёгкое облегчение.
– Точно.
Я хотела собраться с духом и уйти, чтобы понять, что делать дальше.
– Тогда приходи ещё. И приводи с собой Луну.
– Конечно.
Я не стала говорить ему, что уже завтра уезжаю, и что я знала, что раз уж Луна не позвонила в дверь его студии, когда мы обе были там, то она уже никогда к нему не придёт.
– Приходи снова на её концерт. Они выступают в клубе «Red Hook», а потом отправятся в тур. На следующей неделе, – я попыталась улыбнуться, но улыбка получилась весьма хилой. – Может, в этот раз она к тебе выйдет.
Отец кивнул, после чего засунул руку в карман, в котором зазвенели монеты, и вытащил жёлтую карту метро.
– У меня уже есть. На неделю хватит.
– На ней, вроде, двадцать долларов, – он передал её мне. – Понадобится, когда твоя закончится.
Я взяла её, хоть она была ни к чему, но я понимала, что папа просто хотел что-нибудь мне дать. Я умолчала о том, что уже взяла у него кое-что – камень, лежавший теперь в моём кармане. Ну, и конечно, ямочку на щеке.
– Скоро увидимся, – сказал он, стоя и глядя на меня с видом, будто не зная, что делать. Тогда я снова пришла ему на помощь, сделав к нему шаг и обняв его. А может, я позволила ему обнять меня. После чего я сделала шаг назад, улыбнулась и, развернувшись, пошла в сторону остановки.
Когда я шла к входу метро, я знала, что он смотрел на меня. Стоял там, спиной к окнам кафе, и ждал, когда я обернусь посмотреть на него. Но я не оборачивалась, а лишь спускалась по лестнице, легко касаясь пальцами правой рукой перил, оббегая участки с прилепленной жвачкой. Я так и не обернулась.
Глава 49
Мэг
Март 1993 года
Со сцены я сошла последней, и из-за обилия света и вспышек еле могла видеть что-либо, когда вышла в коридор. Вытянув вперёд руку, я почувствовала, как её взял Кирен и потянул меня за собой, точнее к себе, заключая в объятия.
– Потрясающе! – сказал он. – Ты была просто потрясающей.
В воздухе, словно электрический ток, потрескивал какой-то сгусток энергии, почти различимый над плечом Кирена. Как голубые искорки на фоне ночного неба. Непередаваемые ощущения: прекрасные, хоть и немного пугающие. И мне было сложно определить, был ли это шум толпы из зала или прилив крови к ушам.
Картер, стоявший впереди, обернулся с широченной улыбкой на лице.
– Что это было?! – воскликнул он.
– Это было «Sea of Tranquility», – ответил Кирен.
– Точно, – сказал мне Дэн. – Ну, ты и задала жару. Да мы были в ударе!
Я улыбалась, хотя голова у меня шла кругом. Я всем телом прижалась к Кирену.
– Ты как, ничего? – спросил он.
– Ага. Я просто... – я сделала вдох – ... слишком много эмоций.
Мне всегда нравилось выступать на сцене, но в этот раз было что-то невероятное. Зал ревел. Толпа настолько обезумела от ража, что, говоря по правде, я немного перепугалась.
Кирен, должно быть, увидел мой странный взгляд, раз прислонил ладонь к моей щеке и сказал:
– Мы же этого и хотели. Зай, всё это из-за тебя. Они же с ума сходят от твоих песен. От твоего охренительно волшебного голоса.
И он поцеловал меня, потом откинул меня назад, надолго задержав на своей руке, и снова притянул меня к себе.
Я снова слышала крики толпы и аплодисменты. Наверное, народ надеялся на то, что мы снова выйдем на бис.